На проходной: Недопустимое название — Викисловарь

Содержание

Текст песни Ванич — На проходной перевод, слова песни, видео, клип

Расставания чувства навеяли запахом новой жизни и минуты отчаянья
Чужие слёзы стоят многого, ведь это слёзы радости и слёзы печали
Дорога кончится там, где сам пожелаешь, будет тупиком или начнётся с начала
Вороны провожали взглядом, шелестели перьями, молча, лучше бы закричали
Изо дня в день, пропуская людей, провожаю людей, день и ночь в помощь
Я не признавал идолов, не искал себе выгоды, но и не спасал людей тонущих
Кто поможет разобраться? ложка бальзама к чаю, так и рассвет встречаю
Дешевая книга снов закончена, но автор уже потратил много не дешевых слов
Разменяв золотую монету молчания, разорвал швы на губах с кровью
Когда есть что сказать, но нечего ответить, так не хочется быть пятном на белом свете
И вроде не укрыть разум всех людей, что вокруг меня, чёрной простынёй
А для кого-то и чёрный будет светом, и мир этот будет такой простой
Что не понимаю больше всего, почему? для чего? и когда всё это кончится?

Кажется, что дни бегут один за одним, а время всё длится и длится
Люди проходят мимо, кто-то оборачивается в след, но тут же меняют лица
Есть правило самое главное, СРЕДИ ОЧЕРЕДИ, НЕ ПОТЕРЯТЬ ЛИЦА СВОЕГО
Как иногда хочется вернуть цифры обратно, да не найти такого средства
А всё же я иногда мечтаю об этом, а жизнь удалась, наверное, в двадцать два
И цифры сосчитали дни, сосчитали людей, что не стали оборачиваться вслед
Жаль, многих не узнал, что. .. на один раз, на один взгляд, пока… и привет
И я уверен, что найдётся тот человек, что так же пропустит меня мимо себя
Но ведь не станет грустить, не станет вспоминать и так и не спросит моё имя
Почему-то становится грустно от мелодии, от очередного неудачного дня
Я просил о помощи, протягивал руки, спускал знамёна, шептал имена
Не стоит кричать прохожему, остановись!… постой!…
любой может отвернуться, или не заметить тебя, а ты так и стоишь на ПРОХОДНОЙ
(Ванич-«На проходной»)

Parting feelings inspired by the smell of new life and a moment of despair
Other people’s tears are worth a lot, because these are tears of joy and tears of sorrow
The road will end where you wish, be a dead end or start from the beginning
Crows watched off, rustled feathers, silently, it would be better to cry

Every day, letting people pass, I accompany people, day and night to help
I didn’t recognize idols, I didn’t look for benefits, but I didn’t save people drowning
Who will help to figure it out? a spoon of balm for tea, and I meet the dawn
The cheap dream book is finished, but the author has already spent a lot of not cheap words
Having exchanged a gold coin of silence, tore the seams on his lips with blood
When you have something to say, but nothing to answer, you don’t want to be a spot in this world
And it seems like not to cover the minds of all people around me with a black sheet
And for some, black will be light, and this world will be so simple
What I don’t understand most of all, why? for what? and when will it all end?
It seems that the days are running one by one, and the time all lasts and lasts
People pass by, someone turns into a trail, but immediately change their faces
There is usually the most important thing, AMONG THE QUEUE, DO NOT LOSE YOUR FACE
How sometimes you want to return the numbers back, but not to find such a tool
Nevertheless, I sometimes dream about it, and life was probably at twenty-two.
And the numbers counted the days, counted the people that did not turn around after
It’s a pity I didn’t find out many people that … at one time, at a glance, bye … and hello
And I’m sure that there is a man who will also let me pass by you
But she won’t be sad, she won’t remember, and she won’t ask my name
For some reason, it becomes sad from the melody, from another bad day
I asked for help, held out my hands, lowered the banners, whispered the names
Do not shout to a passerby, stop! … wait! …
anyone can turn away, or not notice you, and you still stand on the PASS
(Vanich- «At the checkpoint»)

проходной — это… Что такое проходной?

  • проходной — ПРОХОДНОЙ, ая, ое. Имеющий шанс на успех, удачу. Проходное дело. Нет, это трюк не проходной, здесь пахнет парашей и волчком (тюрьмой). Рельеф не проходной (о недостаточно стройной фигуре у манекенщицы). См. также: выходные проходные …   Словарь русского арго

  • ПРОХОДНОЙ — ПРОХОДНОЙ, проходная, проходное. Имеющий сквозной проход, служащий для прохода куда нибудь. Проходная комната. Проходной двор. Проходная будка. ❖ Проходное свидетельство (офиц. дорев.) особое удостоверение личности, выдававшееся полицией на время …   Толковый словарь Ушакова

  • проходной — анадромный, пешеходный, методический, проходный Словарь русских синонимов. проходной прил., кол во синонимов: 6 • анадромный (1) • …   Словарь синонимов

  • ПРОХОДНОЙ — ПРОХОДНОЙ, ая, ое. 1. см. пройти. 2. Имеющий сквозной проход, осуществляющий проход. П. двор (также перен.: о месте, куда постоянно приходят разные люди; неод.). Толковый словарь Ожегова. С.И. Ожегов, Н.Ю. Шведова. 1949 1992 …   Толковый словарь Ожегова

  • проходной — ая, ое. 1. Имеющий сквозной проход, служащий для прохода. Комната была проходной. П ые ворота. П. двор (также: о доме, месте, организации, куда постоянно приходит множество посторонних людей). П ая будка (=проходная).

    2. Дающий право пройти куда… …   Энциклопедический словарь

  • проходной — а/я, о/е. 1) Имеющий сквозной проход, служащий для прохода. Комната была проходной. П ые ворота. Проходно/й двор (также: о доме, месте, организации, куда постоянно приходит множество посторонних людей) П ая будка (= проходна/я) 2) Дающий право… …   Словарь многих выражений

  • Проходной — прил. 1. Такой, через который можно пройти куда либо; имеющий сквозной проход. отт. перен. разг. Не имеющий существенного значения. 2. Получивший возможность достичь последней линии противника на шахматной доске (о пешке или шашке). Толковый… …   Современный толковый словарь русского языка Ефремовой

  • проходной — проходной, проходная, проходное, проходные, проходного, проходной, проходного, проходных, проходному, проходной, проходному, проходным, проходной, проходную, проходное, проходные, проходного, проходную, проходное, проходных, проходным, проходной …   Формы слов

  • ПРОХОДНОЙ — В проходную. Сиб. Без отдыха. СФС, 46 …   Большой словарь русских поговорок

  • проходной — проходн ой …   Русский орфографический словарь

  • Как работает система безопасности PERCo-S-20 «Школа»

    В вестибюле учебного заведения устанавливается Электронная проходная KT02.3 — турникет со встроенной системой контроля доступа.

    Ученикам, преподавателям и сотрудникам учебного заведения выдаются электронные пластиковые карточки-пропуска.


    Электронные карты доступа

    Информация об учениках и сотрудниках школы и выданных им карточках заносится в память системы. Первоначально список учеников и сотрудников можно загрузить из электронной таблицы Excel. После занесения в систему необходимой информации система может работать без включенного компьютера.

    Чтобы пройти через турникет, необходимо поднести свою карточку-пропуск к специальному табло на турникете.

    Наглядная индикация на табло турникета позволяет безошибочно определить, куда поднести карточку, разрешен ли проход или запрещен.

    Информация с карточки считывается автоматически, и, если карта зарегистрирована в системе, то турникет откроется для прохода. В противном случае турникет останется заблокированным.

    Дополнительные возможности системы Школа позволяют предотвратить проход через турникет по чужому пропуску. При поднесении карты к табло на турникете на компьютере охранника отображается фотография ученика или сотрудника, которому была выдана эта карта. Можно сравнить это фото из базы данных и личность того, кто реально стоит у турникета. Использовать эту возможность позволяет Расширенное программное обеспечение PERCo-SS02.

    Если ученик забыл дома свою карту-пропуск, охранник может пропустить его при помощи пульта дистанционного управления турникетом.

    Все события – входы и выходы по карте или по команде охранника фиксируются в энергонезависимой памяти системы, впоследствии их можно просмотреть с помощью программного обеспечения, установленного на компьютере.

    SMS-уведомления о времени прихода ребенка в школу и ухода из нее автоматически отправляются на мобильные телефоны родителей (к какому сотовому оператору будет подключен телефон-получатель SMS не имеет значения).

    Отправка SMS-сообщений осуществляется через интернет-шлюз с использованием интернет-провайдеров.

    С каждым учеником можно связать один или несколько телефонов, по которым будут отправляться SMS-уведомления.

    Возможны два сценария отправки SMS-уведомлений – по факту прихода ученика в школу или по факту не прихода (спустя некоторое время после положенного времени прихода).

    Электронная проходная может быть дополнена ограждениями для того, чтобы не было возможности пройти, минуя турникет. Ограждения PERCo-BH02 предназначены для формирования зон прохода, выполнены в едином дизайне с турникетами PERCo различных моделей и легко интегрируются с ними.

    Конструкция прямых и поворотных патрубков позволяет создавать всевозможные конфигурации ограждения с поворотом секций на требуемый угол.

    Для освобождения прохода в экстренной ситуации устанавливается поворотная секция ограждения, снабженная шарнирным поворотным устройством.

    В менее критических ситуациях, например, при пропадании питания, используется ключ разблокировки турникета – планки при этом будут вращаться свободно.

    Дополнительно можно установить в турникете специальные складывающиеся планки «Антипаника», что еще увеличивает зону свободного выхода.

    В составе системы «Школа» может применяться любой турникет или калитка PERCo с контроллером турникета и двумя считывателями карт доступа.

    Электронные проходные, турникеты и калитки

    PERCo-S-20 «Школа» позволяет оборудовать не только вход в школу, но и внутренние помещения, например, блок младших классов, столовую, спортзал, кабинеты директора, врача, учительскую и т. д.

    На дверях этих помещений устанавливаются электронные замки, а на стене рядом с дверью – компактные считыватели электронных карточек. Внутри помещения устанавливаются контроллеры управления.

    Снаружи дверь будет открываться только при поднесении карты-пропуска, а изнутри — нажатием кнопки, которая находится рядом с дверной ручкой. В экстренных случаях все замки можно открыть по команде от компьютера.

    Электромеханические замки PERCo-LB72. 2 и PERCo-LB85.2 оптимально подходят для эксплуатации в учебных заведениях. При пропадании питания замки переходят в открытое состояние, что позволяет применять их при наличии повышенных требований к гарантированному открытию двери.

    Накладка на проходной светорегулятор с подсветкой, S82, S82N, шампань

    БАЗОВАЯ ИНФОРМАЦИЯ

    Серия:  Simon 82

    Вид устройства:  Одиночное

    Отделка:  Шампань

    Индикаторная функция:  Да

    Символ:  Нет

    Установка:  1 пост

    Совместимость:  Simon 75 mechanisms

    Направление монтажа:  Вертикально и горизонтально

    Комплект поставки:  Plate

    Рекомендации:  Доступен в 5 вариантах. Рекомендуется выбрать рамку с основанием того же цвета, что и выбранная пластина.

    ТЕХНИЧЕСКИЕ ДАННЫЕ

    Размер:  55×55 mm

    IP:  20

    RAL:  Does not have

    Материал изготовления:  Galvanised thermoplastic

    Тип продукта:  Standard

    Доступно в регионе:  CE

    УСТАНОВКА И ЭКСПЛУАТАЦИЯ

    Тип установки:  Для встраиваемого и накладного монтажа

    Эксплуатация при температуре:  5 to 40 ºC

    Температура при хранении:  -25 to 50 ºC

    Указания по уходу:  Clean with a soft, dry cloth. Do not use abrasive cloths or cleaning products that contain chlorine.

    На проходной — текст песни рэпера Ванич, смысл лирики и слова трека с объяснением

    Расставания чувства навеяли запахом новой жизни и минуты отчаяния
    Чужие слезы стоят многого, ведь это слезы радости и слезы печали
    Дорога кончится там, где сам пожелаешь, будет тупиком или начнется с начала
    Вороны провожали взглядом, шелестели перьями, молча, лучше бы закричали
    Изо дня в день пропускаю людей, провожаю людей, день и ночь в помощь
    Я не признавал идолов, не искал себе выгоды, но и не спасал людей тонущих
    Кто поможет разобраться? Ложка бальзама к чаю, так и рассвет встречает
    Дешевая книга снов закончена, но автор уже потратил много не дешевых слов
    Разменяв золотую монету молчания, разорвал швы на губах с кровью
    Когда есть что сказать, но нечего ответить, так не хочется быть пятном на белом свете
    И вроде не укрыть разом всех людей, что вокруг меня, черной простыней
    А для кого то и черный будет светом, и мир этот будет такой простой
    Что не понимаю больше всего, почему? для чего? и когда все это кончится?
    Кажется, что дни бегут один за одним, а время все длится и длится
    Люди проходят мимо, кто то оборачивается в след, но тут же меняет лица
    Есть правило самое главное, среди очереди не потерять лица своего. ..
    Как иногда хочется вернуть цифры обратно, да не найти такого средства
    А все же я иногда мечтаю об этом, а жизнь удалась наверное в двадцать два
    И цифры сосчитали дни, сосчитали людей, что не стали оборачиваться в след
    Жаль многих не узнал, что… на один раз, на один взгляд, пока… и привет
    И я уверен что найдется тот человек, что так же пропустит меня мимо себя
    Но ведь не станет грустить, не станет вспоминать и так и не спросит моё имя
    Почему-то становится грустно от мелодии, от очередного неудачного дня
    Я просил о помощи, протягивал руки, спускал знамена, шептал имена…
    Не стоит кричать прохожему, остановись! постой! любой может отвернуться,
    Или не заметить тебя, а ты так и стоишь на проходной…

    Организация алкотестирования на проходных

    Возможности интеграции

    Sigur интегрирован с популярными алкотестерами Динго моделей B-01 и B-02, а также устройствами Алкорамка и Алкобарьер. Функции интеграции зависят от выбора конкретного устройства и его модификации.

    Расширенный режим, предоставляющий возможность определения не только факта опьянения, но и получения конкретных значений в промилле от устройств доступен при использовании Алкобарьера, Алкорамки и тестера Динго В-02 со специальной прошивкой Sigur. Устройства Динго В-01 в рамках системы Sigur может работать только в дискретном режиме.

    В рамках интеграции гибко настраиваются логики проверки и доступа на объект:

    • указание в промилле порогового значения содержания алкоголя, при котором сотрудник не будет допущен на рабочее место
    • запрет прохода при регистрации у сотрудника ненулевого уровня паров алкоголя
    • проход сотрудника даже при наличии паров алкоголя с занесением полученных данных в регистрируемое событие
    • возможность указать, на каких точках доступа проводить анализ, а на каких — нет, а также выбрать направление прохода
    • задавать частоту тестирования — например, проверять каждого третьего или пятого для ускорения прохождения людей через проходную

    Подключение алкотестеров

    Алкотестеры Динго и Алкобарьер подключаются аппаратно к свободному порту считывателя контроллера Sigur, при этом в переназначении портов считывателей указывается порт подключения алкотестера, направление прохода (вход или выход) и точка доступа. Алкорамка подключается в IP-сеть и настраивается программно.

    После этого в Sigur будут приходить события от алкотестера, их отображение можно отключить штатной настройкой типов отображаемых событий в редакторе вида наблюдения.

    Принципы работы и обслуживание алкотестеров

    Динго B-02

    Алкотестер «Динго» оснащен электрохимическим сенсором, рассчитанным на постоянную работу с большим потоком людей. Сменные сенсорные блоки продаются отдельно и легко заменяются. Каждый блок, по нашему опыту, рассчитан на 10 000 выдохов трезвого человека — выдохи, содержащие пары алкоголя, снижают срок жизни сенсора. Время тестирования: 2-3 секунды на выдох и еще столько же на анализ. В случае, если в выдохе содержится алкоголь, время тестирования увеличивается.

    Алкобарьер

    Алкотестер «Алкобарьер» также оснащен электрохимическим сенсором. В качестве «детектора выдоха» используется датчик давления. Контролируются время и объём выдоха, забор пробы для измерения происходит на финальной стадии выдоха (то есть анализируется воздух из глубины лёгких), что повышает достоверность и точность измерений.

    Время, затрачиваемое на анализ и возврат прибора в режим ожидание при чистом выдохе, составляет порядка 4 секунд. При выдохе с парами алкоголя — около 6 секунд. Срок непрерывной эксплуатации встроенного электрохимического датчика составляет не менее двух лет, а средний срок службы самого газоанализатора — 5 лет. При эксплуатации газоанализатора с нагрузкой более 10000 измерений в месяц рекомендуется проводить проверку газоанализатора 1 раз в 3 месяца. Поверку — 1 раз в 12 месяцев.

    Алкорамка

    «Алкорамка» для выявления паров алкоголя использует инновационный метод диодной лазерной спектроскопии. Срок службы «Алкорамки» — не менее 50 000 часов. Бесконтактный способ детектирования полностью исключает использование как расходных материалов, так и индивидуальных средств защиты (например, мундштуков или насадок). Устройство за счет встроенной самодиагностики не требует постоянной юстировки и подстройки. Максимальное время анализа — 1,5 секунды.

    Лицензирование

    Функция входит в бесплатный и «Базовый» модули программного обеспечения.

    Водителей воронежских маршруток хотят дезинфицировать на проходной

    Усилить меры по борьбе с распространением коронавирусной инфекции COVID-19 планируется в случае дальнейшего осложнения эпидемиологической обстановке в городе. Транспортная компания рассматривает возможность установки специальной децинфицирующей кабинки прямо на проходной автобазы, сообщили «Времени Воронежа» в компании.

    – Если ситуация с коронавирусом в Воронеже пойдет по негативному сценарию, придется ежедневно подвергать дезинфекции всех сотрудников компании прямо на проходной. Уже сейчас мы принимаем беспрецедентные меры по недопущению заражения наших водителей. В сложившейся ситуации приобретение системы для проведения дезинфекции является для нас довольно затратным мероприятием, но, несмотря на это, мы пойдем на такой шаг, так как безопасность пассажиров для нас – в приоритете, – пояснил исполнительный директор «АТП-1» Владимир Георгиевский.

    По словам руководителя, уже сейчас при наличии даже незначительных симптомов ОРВИ водители не допускаются к работе. Каждый день все сотрудники автопредприятия проходят строгий медицинский контроль. Чтобы исключить возможность заражения во время медосмотра, водителям измеряют температуру тела при помощи бесконтактного инфракрасного термометра.

    Система дезинфекции, которую планирует внедрить у себя перевозчик, работает в автоматическом режиме по срабатыванию датчика движения, когда человек заходит в кабинку. Мелко распыленный дезинфицирующий раствор, подаваясь под высоким давлением, убивает вирусы на поверхности одежды, на коже и волосах людей.

    Отметим, что в Воронеже уже зафиксирован один случай заражения водителя маршрутного автобуса коронавирусом COVID-19. 12 апреля был госпитализирован водитель городского автобуса №52, принадлежащего муниципальному предприятию «Воронежпассажиртранс». У мужчины был диагностирован коронавирус. Ни у кого из его коллег впоследствии COVID-19 обнаружен не был.

    Напомним, в соответствии с распоряжением мэрии, начиная с 28 марта, городской транспорт в Воронеже работает по графику выходного дня. После введения 31 марта в регионе режима всеобщей самоизоляции, городское управление транспорта разрешило перевозчикам соблюдать интервал движения не более 30 минут в часы пик и не более 60 минут в остальное время. По отдельным малонагруженным маршрутам перевозчикам было предоставлено право не выпускать машины на линии. Полный список городских маршрутов с указанием интервала их движения доступен на сайте мэрии.

    ООО «АТП-1» – одно из крупных автотранспортных предприятий на рынке пассажирских перевозок с 1999 года. На данный момент перевозчик располагает 250 автобусами, которые работают на 11 городских маршрутах: 10а, 16в, 20, 20б, 37, 50, 54, 91, 120, 59ас и 52в.

    Автор: Станислав Лихачев

    Христос на контрольно-пропускном пункте — Библейский колледж Вифлеема

    Хотите узнать больше о Земле Библии? Хотите ли вы проводить время с палестинскими христианами и понимать теологические, социальные и политические реалии, связанные с землей, с точки зрения палестинских христиан?

    Христос на контрольно-пропускном пункте каждые два года предлагает вам уникальную возможность погрузиться в контекст конфликта и из первых рук узнать о миротворчестве и примирении. Международная конференция, проводимая раз в два года в Вифлееме, принимает сотни евангелических лидеров и ученых для обсуждения и размышлений о конфликте — все в диалоге со Священным Писанием. Эта конференция имеет евангельский дух. Среди отличительных черт, которые делают его уникальным: 1) Качественные ораторы, 2) Предоставление голоса палестинским христианам, 3) Открытость для различных точек зрения, 4) Диалог и 5) Активизм.

    Таким образом, эта проводимая раз в два года конференция может служить курсом погружения в рамках международной учебной программы Библейского колледжа Вифлеема для тех, кто заинтересован в посещении для получения академического кредита.

    Миссия «Христос на контрольно-пропускном пункте» — призвать евангелистов взять на себя ответственность и помочь разрешить конфликты в Израиле / Палестине, участвуя в учении Иисуса о Царстве Божьем.

    В этом контексте целью является реализация четырех основных задач Христа на конференциях Контрольно-пропускного пункта:

    1. Расширять возможности и поощрять роль палестинской церкви в достижении мира путем построения доверия между народами этой земли, устранения ненависти, практики терпимости и принятия, а также способности ценить и понимать всех людей, живущих на этой земле.
    2. Обсудить реалии несправедливости на палестинских территориях и привлечь внимание к препятствиям на пути к примирению и миру.
    3. Создать платформу для серьезного взаимодействия с христианским сионизмом и открытый форум для постоянного диалога между всеми позициями в евангелическом богословском спектре.
    4. Мотивируйте участников стать сторонниками примирительной работы церкви в Израиле / Палестине и ее разветвлений для Ближнего Востока и всего мира.

    Для получения дополнительной информации посетите www.christatthecheckpoint.bethbc.edu

    «Мы живем несправедливой жизнью»

    Военный блокпост в Израиле: «Мы живем несправедливой жизнью»

    Военные контрольно-пропускные пункты Израиля: «Мы живем несправедливо»

    Фоторепортаж от Activestills

    Каждое утро перед рассветом десятки тысяч палестинских рабочих пересекают израильские военные контрольно-пропускные пункты по пути к своим рабочим местам в израильских и палестинских городах за «зеленой линией».

    Прибывшие со всего оккупированного Западного берега рабочие выстраиваются в очередь перед открытием контрольно-пропускных пунктов, чтобы вовремя добраться до места работы. Для многих это означает вставать и уходить из дома глубокой ночью.

    Около 70 000 палестинцев с израильскими разрешениями на работу ежедневно совершают поездки на работу. Они работают за пределами Зеленой линии из-за высокого уровня безработицы на палестинских территориях — побочного продукта 50-летней израильской оккупации.

    Ежедневно между 4:00 и 6:00 на контрольно-пропускных пунктах начинают заполняться тысячи людей, которые вытесняются в переулки, похожие на клетки.Многие приезжают в 3 часа ночи или раньше, чтобы занять свое место в очереди, более чем за час до открытия контрольно-пропускного пункта.

    В связи с ограничениями по времени, установленными для их израильских разрешений, они должны вернуться домой после окончания рабочего дня. Некоторые, однако, решают рискнуть спать на своих рабочих местах из-за условий на контрольно-пропускных пунктах. В свою очередь, они видятся со своими семьями только по выходным.

    Есть около 11 контрольно-пропускных пунктов, через которые палестинцы с израильскими разрешениями на работу могут пересекать границу Израиля.Они переполнены и унизительны, без инфраструктуры и санитарии. Из-за их крайнего содержания в таких маленьких местах некоторые палестинские рабочие были раздавлены насмерть.

    Activestills посетил пять контрольно-пропускных пунктов и задокументировал ежедневную деградацию, с которой сталкиваются рабочие.

    Многие пожелали остаться анонимными.

    Главный контрольно-пропускной пункт для палестинцев, работающих в Восточном Иерусалиме и других центральных городах.Он блокирует дорогу между Вифлеемом и Иерусалимом.

    По оценкам, 15 000 рабочих ежедневно пересекают КПП 300.

    Я ушел из дома в 4 утра. Сейчас 6:20. Пересечение КПП займет еще час. Это наша жизнь, сложная и полная проблем.

    — Аноним

    Он начинает переполнен с 3:30 утра. Так бывает каждый день.

    — Абед

    Если вы упадете на землю, вы можете умереть.

    — Аноним

    Я плачу 700 долларов в месяц за разрешение на работу.

    — Салех

    Расположен в северо-западном палестинском городе Калкилья, где безработица высока из-за разделительной стены Израиля.

    По оценкам, около 4000 рабочих со всего северного оккупированного Западного берега ежедневно пересекают контрольно-пропускной пункт Эяль.

    В Израиле быстрее зарабатывать деньги.Год в Израиле равен пяти годам на Западном берегу.

    — Саид

    Это все несправедливо. Мы живем несправедливой жизнью, но у нас нет альтернативы.

    — Салех

    Очереди начинают расти в 3 часа ночи. Некоторые люди переходят дорогу в поисках работы на другой стороне. Если они не находят работу, они возвращаются.

    — Абдулразек

    Расположен к югу от северного палестинского города Тулкарем.

    По оценкам, до 15 000 палестинских рабочих ежедневно проходят через контрольно-пропускной пункт Тайбех.

    В 2014 году двое палестинцев были раздавлены насмерть из-за чрезмерной переполненности контрольно-пропускного пункта.

    Каждый пытается заработать себе на жизнь, работая на израильской стороне. Они идут туда, не зная, вернутся ли они к своим семьям. Одному Богу известно. Это очень большая трагедия.

    — Аноним

    С разрешениями ситуация тяжелая.Есть люди, которые ими торгуют. Мой сын платит 500 долларов в месяц за путевку — это примерно треть его зарплаты. Другие разрешения могут стоить до 700 долларов в месяц.

    — Омар

    Расположен недалеко от палестинского города Хеврон на юге оккупированного Западного берега.

    От 7 000 до 8 000 палестинских рабочих ежедневно пересекают контрольно-пропускной пункт Таркумия.

    В 1998 году израильские солдаты на контрольно-пропускном пункте открыли огонь по автобусу, перевозившему невооруженных палестинских рабочих, в результате чего погибли трое мужчин.

    За время, которое я провел здесь, на этом КПП пострадали более 20 рабочих. У некоторых были сломаны руки и ноги.

    — Рабеа

    Мы выходим из дома в 4 часа утра, чтобы покинуть КПП к 6:30 или 7 часам утра. Ситуация здесь ненормальная, очень многолюдно. Люди здесь ежедневно ломают руки.

    — Джамал

    Есть много людей, которые не успевают на работу.Если вы не на работе к 7 утра, ваш работодатель вышвырнет вас.

    — Джамал

    Я прихожу сюда в воскресенье и возвращаюсь домой в пятницу. Я вижу свою семью два дня в неделю.

    — Аноним

    Главный пункт пересечения границы между Рамаллахом и Иерусалимом.

    Благодаря своему расположению между двумя крупными центрами жизни палестинцев, контрольно-пропускной пункт обеспечивает треть всех перемещений между оккупированным Западным берегом и Израилем, что делает его еще более переполненным для рабочих.

    По оценкам, ежедневно Каландию пересекают не менее 6000 палестинских рабочих.

    Кто строит эти [израильские] поселения? Рабочие! А потом мы жалуемся, почему Израиль строит поселения. Мы — рабочие — строим их, но альтернативы нет. Мы не строим поселения, но если мы не работаем, мы не можем жить.

    — Ваджих

    Нам навязывают работу внутри Израиля.В палестинских секторах доходы очень низкие. Даже когда люди образованы и имеют ученые степени, они никому не интересны. Для них нет вакансий, поэтому они работают везде, где могут.

    — Ваджих

    Я прихожу сюда каждый день, и ситуация такая же. Я приезжаю в 4 утра. Они [израильские солдаты] говорят нам «подождать немного», пока они играют на своих телефонах.

    — Набиль

    Христос на контрольно-пропускном пункте — Лозаннское движение

    Более 600 делегатов со всего мира собрались в Вифлееме в марте для Христа на контрольно-пропускном пункте (CATC) 2014, третья такая конференция, целью которой является вопрос «Что сделал бы Иисус?» В контекст израильско-палестинского конфликта. 1 Библейский колледж Вифлеема организовал конференцию, пригласив выступающих из широкого круга богословских и политических кругов, чтобы обсудить, как евангельским христианам следует реагировать на один из самых политизированных конфликтов нашего времени:

    • Что значит искать Царства Христа в споре из-за земли?
    • Требует ли призыв Иисуса любить наших ближних ответных действий, и если да, то каких действий?
    • Как христианам примириться?

    Евангелическая смена

    Эти вопросы не только привели к конференции, но и отразили нынешний сдвиг в евангельском мышлении в отношении израильско-палестинского вопроса. Христиане долгое время были одними из самых решительных сторонников политики Израиля, особенно в Соединенных Штатах. Тем не менее, CATC и связанные с ним разногласия подчеркнули тот факт, что евангелисты все больше и больше принимают палестинский нарратив и теологическую перспективу и ищут более сбалансированный подход к конфликту.

    За неделю до конференции официальный представитель министерства иностранных дел Израиля Игаль Палмор заявил, что это «попытка использовать религиозные мотивы для мобилизации политической пропаганды».Критика в СМИ со стороны правых также распространилась еще до начала конференции: во многих статьях осуждается снижение поддержки Израиля среди евангелистов, особенно среди молодежи.

    Директор конференции

    Мюнтер Исаак отверг эти обвинения в заявлении, сделанном для Christianity Today . «Мы были опечалены комментариями г-на Палмора. . . Очень жаль, что израильский чиновник посчитал бы конференцию, цель которой предоставить международным и местным лидерам евангелистов и богословов платформу для обсуждения палестино-израильского конфликта, «политической пропагандой». Он продолжил: «Мы палестинские евангелисты и считаем, что у нас есть точка зрения, которую необходимо услышать».

    Реалии конфликта стали очевидны благодаря поездкам на места на оккупированных территориях и контрольно-пропускным пунктам в течение недели, а также двум столкновениям между палестинскими демонстрантами и израильской полицией возле конференц-отеля. Усиление насилия, в результате которого на этой неделе погибло несколько палестинцев, а также участившиеся ракетные обстрелы Газы и обратно усилили чувство страдания с обеих сторон.

    Различные богословские верования

    Темой конференции была «Ваше Царство грядет», что означало что-то свое для каждой группы, от палестинских христиан до мессианских евреев, меннонитов до реформатских евангелистов и диспенсационалистов. Основное богословское разделение лежит между христианскими сионистами, которые верят, что возвращение евреев в Святую Землю исполняет библейские пророчества и, таким образом, требуют христианской приверженности политической поддержке Израиля, и теми, кто верит в обратное.

    Тем не менее, разнообразие было преимуществом для CATC, — сказал Бишара Авад, основатель Библейского колледжа Вифлеема. «Вы можете услышать теологические точки зрения, которые не принадлежат вам», — сказал Авад на открытии. «Когда вы это сделаете, спросите себя: помогает ли это Царству Божьему? То есть, означают ли эти взгляды справедливость и мир, защищают ли слабых и помогают бедным? »

    Несмотря на свои разнообразные богословские взгляды, участники CATC объединились в своей приверженности делу мира. Это было отмечено в четырех основных моментах конференции:

    1. Выверка

    Признание различных версий израильско-палестинского конфликта является ключом к примирению. «Взгляд на« вражескую »точку зрения может быть болезненным, — сказал директор министерства Мусалаха Салим Мунайер, особенно когда это сводит на нет ваше собственное чувство идентичности». Однако Евангелие именно призывает христиан любить своих врагов, рассматривая их как соседей, братьев и друзей.

    «Царство Божье не держит меч против других людей, но благословляет их», — сказал Мунайер, — идея, которая радикально противоречит обычному израильскому и палестинскому неприятию «другого».

    «Когда христиане молятся« избавь нас от зла ​​», это не просто зло от других. Часто зло, что мы, , делаем », — сказал Мунайер, призывая христиан подавать пример смиренного самоанализа. «Мы всегда должны спрашивать: являются ли мое богословие, повествование и поведение источником благословения для моего врага? Если нет, то это не Царство Божье ».

    Примирение также требует любви к ближнему, несмотря на эсхатологические разногласия, как было продемонстрировано в диалоге между мессианскими евреями, палестинскими христианами и международными евангелистами.

    Богослов из Уитон-колледжа Гэри Бердж и лидер мессианских евреев Дэниел Джастер углубились в теологические нюансы конфликта, затронув сионизм, диспенсационализм, суперсессионизм, теологию замещения и то, как все вышеперечисленное связано с миром, справедливостью и Иисусом. Эти двое разошлись во мнениях по поводу того, продолжают ли евреи играть особую роль в Божьем плане спасения, и в богословии страны, но согласились с центральной ролью Христа и насущной необходимостью христианского братства и единства.

    Лидер мессианских евреев Одед Шошани также призвал к единству верующих на Святой Земле.«Мессианские евреи и верующие палестинцы нуждаются друг в друге. Нам нужна практическая любовь, превосходящая различия и богословие », — сказал Шошани.

    2. Миротворчество

    Д-р Джефф Танниклифф, генеральный секретарь Всемирного евангелического альянса, приветствовал CATC как миротворческую инициативу. По его словам, политическая сложность не должна мешать евангелистам стремиться к миру, который горит в сердце Бога. «Страдания, горе и отчаяние христиан, мусульман и евреев здесь — вызов человечеству и нашему Богу», — сказал Танниклифф.«Князь мира положил свою жизнь, чтобы мы могли примириться с Богом и другими».

    Евангелисты могут расходиться во мнениях относительно того, как наступит конец света, как будет выглядеть возвращение Иисуса, и имеет ли к этому какое-либо отношение физическая Святая Земля, сказал Танниклифф. Однако мы можем согласиться с четким указанием Христа любить своего ближнего, кем бы он ни был. «У нас, как у евангелистов, много общих убеждений. Эсхатология не входит в их число », — сказал он. «Но можем ли мы ради христианского единства жить вместе благодатными и почитающими Христа путями, в то время как мы не согласны?»

    Эсхатологические разногласия не должны влиять на стремление христиан противостоять несправедливости и любить даже тех, кто причиняет нам боль.«Ошибочно думать, что ограничение свободы одних создаст стабильность для других в обществе», — сказал Танниклифф, добавив, что мир Христа должен быть благословением для всех, а не для избранных. «Власть, обеспечиваемая угнетением и заключением меньшинств в тюрьму, — это шаткая и нестабильная власть».

    3. Ислам

    Кто мой сосед? Кто мой враг? Эти вопросы лежали в основе дискуссий не только об Израиле и Палестине, но и о христианстве на фоне политических потрясений и роста исламизма на Ближнем Востоке. 2 Ответы были однозначными: все мне ближние и никто не враг.

    «При определении соседа нет ни нас, ни их», — проповедовал директор конференции Мюнтер Исаак. «Каждый — ближний, и мы призваны любить их, как самих себя».

    Палестинский министр Ханна Массад рассказала о Рами Айяде, верующем, казненном боевиками из Газы — всего лишь одном из многих арабских христиан, преследуемых за их веру. «Христиане на Западе поддерживают занятие, которое считается злым и несправедливым.Некоторые экстремисты противодействуют этому, враждебно относясь к ни в чем не повинным арабским христианам, сказал Джозеф Камминг из Йельского университета.

    Тем не менее, ораторы призывали не к сопротивлению или возмездию, а к объятиям. «Христос показывает нам силу любви и прощения. Не позволяйте ничему украсть мир и радость из вашего сердца », — сказал Массад. Совершенная любовь изгоняет весь страх, — также проповедовал Камминг. «Если мы сосредоточимся на собственном выживании, мы не выживем. Если мы готовы рискнуть выживанием, чтобы любить своих ближних, мы действительно будем жить именно так.’

    Христос призывает нас не к ужасающему жалости к себе, сказал англиканский теолог Колин Чепмен, а к смелой, уязвимой готовности протянуть руку помощи и понять. «Если бы Иисус мог изменить отношение своих еврейских последователей к самаритянам, не мог бы он изменить наши сердца по отношению к мусульманам сегодня?»

    Коптский епископ Ангаелос также говорил о реакции египетской церкви на преследования. «В христианстве у нас нет врагов. Любить нашего врага — значит любить тех, кто считает себя нашими врагами. Таким образом прекращается вражда », — сказал он.«Мы боремся с ненавистью, видя в каждом человеке образ Бога. Палестинец, израильтянин, христианин или мусульманин — по сути, я вижу и люблю образ и подобие Бога в каждом человеке ».

    4. Палестинская церковь

    палестинских христианина основали и в настоящее время возглавляют Библейский колледж Вифлеема, который организовал CATC. Они были самыми яркими ораторами против израильской оккупации.

    «Общая земля — ​​это земля, на которой мы все равны и равны. Чтобы это произошло, оккупация должна прекратиться », — сказал Исаак.

    Разница между их нарративом и основным палестинским нарративом, однако, заключалась в их призыве к прекращению оккупации не путем завоевания «другого» или насильственными средствами, а путем заботы о другом.

    «Евангелие есть и должно быть хорошей новостью как для палестинцев, так и для израильтян», — сказал Бишара Авад. Справедливость требует заступиться за слабых и угнетенных. Однако отстаивание достоинства палестинцев не умаляет равной человечности израильтян.

    «Я не против евреев, живущих в этой стране.Я хочу, чтобы палестинцы, израильтяне, евреи, христиане и мусульмане жили на этой земле в мире », — сказал преподобный Алекс Авад. «Я полон надежд, потому что верю в Бога, который любит евреев и палестинцев. Когда я смотрю на Бога, я знаю, что наступает мир ».

    Заключение

    CATC стремился «призвать евангелистов взять на себя ответственность за помощь в разрешении конфликтов в Израиле и Палестине, участвуя в учении Иисуса о Царстве Божьем». Пришло время последователям Иисуса серьезно отнестись к своему призванию быть миротворцами и положительно заняться этой частью мира.

    Линн Хайбелс, соучредитель церкви Уиллоу-Крик, говорила на первых двух конференциях CATC о своем открытии палестинской церкви. Недавно она сказала: «Я по-прежнему выступаю за Израиль, но я также стала выступать за Палестину, за мир, за справедливость и равенство для евреев и арабов, живущих как соседи на Святой Земле. И суть всегда: за Иисуса! »

    Если больше христиан начнут развивать такое же отношение, тогда мы увидим надежду, которая отчаянно нужна на Ближнем Востоке.

    Примечания

    1 Примечание редактора: См. Томас Харви, «Влияние израильско-палестинского конфликта на служение мусульманам» в январском выпуске журнала Lausanne Global Analysis за январь 2013 г. на https://lausanne.org/en/documents /global-analysis/2013-01.html.

    2 Примечание редактора: См. Вафик Вахба, «Беспорядки на Ближнем Востоке: последствия для христиан там и во всем мире», в выпуске журнала Lausanne Global Analysis за ноябрь 2013 г., https: // lausanne.org / en / documents / global-analysis / november-2013.html.

    Нарушение контрольной точки киназы 1 / цикла деления клетки Путь 25A отменяет индуцированные ионизирующим излучением контрольные точки S и G2

    Abstract

    Киназа контрольной точки (Chk) 1 — это эволюционно консервативная протеинкиназа, которая была впервые идентифицирована у делящихся дрожжей как важный компонент контрольной точки повреждения ДНК. У мышей Chk1 обеспечивает важную функцию в отсутствие генотоксического стресса, вызванного окружающей средой. Здесь мы показываем, что клетки человека, лишенные Chk1, обнаруживают дефекты как в индуцированных ионизирующим излучением (ИК), так и в контрольных точках S и G 2 . Кроме того, потеря Chk1 приводит к накоплению гипофосфорилированной формы протеинфосфатазы Cdc25A, и клетки с дефицитом Chk1 не могут разрушать Cdc25A после IR. IR-индуцированные контрольные точки S и G 2 были частично восстановлены в Chk1-дефицитных клетках, когда накопление Cdc25A было нарушено. Наконец, Cdc25A фосфорилировался с помощью Chk1 in vitro по аналогичным сайтам, фосфорилированным in vivo , включая серин-123.Эти находки указывают на то, что Chk1 непосредственно фосфорилирует Cdc25A во время невозмущенного клеточного цикла, и что фосфорилирование Cdc25A с помощью Chk1 необходимо для клеток, чтобы задерживать прогрессирование клеточного цикла в ответ на двухцепочечные разрывы ДНК.

    Киназа контрольной точки (Chk) 1 была впервые идентифицирована у делящихся дрожжей как важный компонент контрольной точки повреждения ДНК, но позже было показано, что она также функционирует в контрольной точке репликации ДНК (1-7). Хотя chk1 не является важным геном у делящихся дрожжей, он важен для мышей (1, 3, 8, 9).Существенная функция, обеспечиваемая мышиным Chk1 на протяжении всего раннего эмбрионального развития, не определена. Эмбрионы мышей и условные линии эмбриональных стволовых клеток, лишенные Chk1, обнаруживают дефектные ответы контрольных точек на блоки репликации и ДНК-повреждающие агенты, устанавливающие функцию контрольных точек для Chk1 у мышей (8, 9). Доказательства того, что Chk1 способствует контролю контрольных точек G 2 в клетках человека, получены из исследований, показывающих, что такие агенты, как UCN-01 и SB-218078, которые являются мощными ингибиторами Chk1, отменяют функцию контрольных точек G 2 в клетках человека (10– 12).Однако ясно, что Chk1 не единственная киназа, на которую нацелен UCN-01 (см. Ниже).

    Хотя Chk1 сохраняется на протяжении всей эволюции, сигналы, на которые отвечает Chk1, расходятся среди эукариотических организмов. У делящихся дрожжей Chk1 реагирует на повреждение ДНК, вызванное ионизирующим излучением (ИК) и УФ-светом (УФ) (3, 4), а также на ингибиторы репликации ДНК (2, 5, 6). В Xenopus ( Xe ) Chk1 активируется УФ-облучением и агентами, блокирующими репликацию ДНК (13).В отличие от делящихся дрожжей, Xe Chk1 не активируется двухцепочечными разрывами ДНК типа индуцированных IR (13). У Xe и человека Chk1 фосфорилируется и активируется с помощью ATR (ATM и Rad3-родственная протеинкиназа), а путь ATR / Chk1 отвечает на агенты, которые нарушают репликацию ДНК, либо напрямую (гидроксимочевина, афидиколин), либо косвенно (УФ-облучение). ) (8, 13, 14). Chk1 человека фосфорилируется по серинам 317 и 345 с помощью ATR in vitro , и эти остатки in vivo фосфорилируются ATR-зависимым образом (8, 14).

    Вклад Chk1 в контрольную точку IR-индуцированного повреждения ДНК у людей остается спорным. В некоторых исследованиях сообщается, что электрофоретическая подвижность Chk1 человека замедляется после IR (8, 10, 15), тогда как в других исследованиях не удалось обнаружить изменений в электрофоретической подвижности Chk1 после обработки IR. Chk1 человека фосфорилируется по серину-345 после IR (8), и мы постоянно наблюдаем 2-кратное увеличение активности киназы Chk1 после IR, которое также сопровождает фосфорилирование S317 (рис.7, который опубликован в качестве вспомогательной информации на веб-сайте PNAS www.pnas.org). У людей, делящихся дрожжей и Xe , Chk1, как предполагалось, регулирует контрольную точку G 2 путем фосфорилирования протеинфосфатазы Cdc25C по остаткам, которые облегчают связывание 14-3-3 белков (5, 15– 18). Кроме того, было высказано предположение, что Chk1 человека регулирует стабильность протеинфосфатазы Cdc25A в поврежденных УФ-излучением клетках (19).

    В этом исследовании мы исследовали вклад Chk1 человека в цикл клеточного деления как в отсутствие, так и в присутствии активации контрольных точек.Мы сообщаем, что клетки, дефицитные по Chk1 человека, проявляют синтез радиоустойчивой ДНК и не задерживают G 2 после обработки IR. Мы предоставляем доказательства того, что Chk1 напрямую регулирует Cdc25A на протяжении всего невозмущенного клеточного цикла и что целостность регуляторного пути Chk1 / Cdc25A важна для того, чтобы клетки надлежащим образом реагировали на ионизирующее излучение.

    Материалы и методы

    Культура клеток.

    клеток HeLa выращивали в среде DMEM (GIBCO) с добавлением 10% FBS / 100 единиц / мл пенициллина и стрептомицина / 1 мМ глутамина (культуральная среда).Нормальные диплоидные фибробласты человека (American Type Culture Collection, WI 30) выращивали в минимально необходимой среде, содержащей 10% FBS, 0,1 мМ заменимых аминокислот, 1 мМ пируват натрия, 2 мМ глутамин, 100 единиц / мл пенициллина и стрептомицин.

    Антитела и вестерн-блоттинг.

    Chk1 был обнаружен с помощью моноклональных (G-4) или поликлональных (FL-476) антител (Santa Cruz Biotechnology). Chk2 был обнаружен с помощью моноклональных антител от Neomarkers (Фремонт, Калифорния).Эндогенный Cdc25A подвергали иммунопреципитации и иммуноблотировали с Ab-3 (неомаркеры). Cdc25C и Cdc25B человека детектировали с помощью антител sc-326 и -327 соответственно (Santa Cruz Biotechnology), а для обнаружения C-TAK1 использовали поликлональные антитела (20). Для иммунопреципитации циклина B1 человека использовали поликлональные антитела (21). Антитела к фосфогистону h4 были приобретены в Upstate Biotechnology (Лейк-Плэсид, Нью-Йорк). Связанные первичные антитела выявляли либо пероксидазой хрена (HRP) -козьими антителами против мыши (ICN / Jackson ImmunoResearch), либо HRP-козьими антителами против кроликов (Zymed), а белки визуализировали с помощью хемилюминесценции с использованием реагента с усиленной хемилюминесценцией (Amersham Фармация).Антитела, специфичные к человеческому Cdc25A, фосфорилированному по серину-123, были получены путем иммунизации кроликов фосфопептидом CLKRSH-pS-DSLD, связанным с гемоцианином блюдца улитки. Клетки лизировали в буфере для лизиса клеток млекопитающих (50 мМ Tris⋅HCl, pH 8/150 мМ NaCl / 0,5% Nonidet P-40/5 мМ EDTA / 2 мМ DTT / 1 мМ ортованадат натрия / 10 мМ β-глицерофосфат / 1 мМ NaF / 1 мкМ микроцистин / 1 мМ PMSF / 5 мкг / мл лейпептина / 10 мкг / мл апротинина).

    Эксперименты по интерференции РНК (РНКи).

    РНКи выполняли с использованием протоколов, предоставленных Dharmacon Research (Lafayette, CO). Олигонуклеотид малой интерферирующей РНК (siRNA), соответствующий нуклеотидам 127–147 кодирующей области Chk1 человека и нуклеотидам 82–102 человеческого Cdc25A, был предоставлен Dharmacon Research. Дуплексы миРНК трансфицировали в клетки HeLa с использованием OLIGOFECTAMINE (Invitrogen) в соответствии с рекомендациями производителя. Если не указано иное, клетки анализировали через 36 часов после трансфекции.В некоторых случаях клетки подвергались воздействию ИК-излучения 6 или 10 Гр от источника 60 Co. Люцифераза-миРНК была подарком Д. Дина (Вашингтонский университет).

    Мониторинг инфракрасного излучения G

    2 Контрольно-пропускной пункт.

    клеток HeLa были ложно трансфицированы или трансфицированы дуплексными миРНК. Тридцать шесть часов спустя клетки имитировали облучение или воздействие 6 Гр ИК от источника 60 Co. Клетки окрашивали 30 мкг / мл йодида пропидия и на фосфогистон h4 через 1 час.Описана процедура иммунофлуоресцентной детекции фосфорилированного гистона h4 (22). Клетки анализировали методом проточной цитометрии с использованием Becton – Dickinson FACScan. Данные были проанализированы с помощью программного обеспечения Cellquest. Распространение хромосом проводили, как описано (23). Для каждого образца было подсчитано не менее 500 ядер, и эксперименты были выполнены трижды.

    Анализ киназы гистона h2.

    Клетки лизировали в буфере для лизиса клеток млекопитающих и инкубировали с циклином B1-специфическим антителом (21).Осадки дважды промывали неполным киназным буфером (50 мМ Трис-HCl, pH 7,4 / 10 мМ MgCl 2 /1 мМ DTT / 10 мМ β-глицерофосфата), а затем инкубировали в 50 мкл полного киназного буфера (50 мМ Трис, pH 7,4 / 10 мМ MgCl 2 /1 мМ DTT / 20 мМ β-глицерофосфат / 50 мкМ АТФ / 10 мкКи [γ- 32 P]), содержащий 1 мкг гистона h2, в течение 10 мин при 30 ° C. Включение 32 P в гистон h2 количественно определяли с использованием системы визуализации STORM 860 (Amersham Pharmacia).

    UCN-01 и лечение циклогексимидом.

    Диплоидные фибробласты человека инкубировали с 1 мкМ UCN-01 в течение 30 минут, а затем либо имитировали облучение, либо подвергали воздействию 6 Гр ИК. Клетки собирали для вестерн-блоттинга через 1 час. Клетки HeLa, которые были трансфицированы Chk1-siRNA в течение 36 часов, подвергали воздействию ИК-излучения 6 Гр. Добавляли циклогексимид (25 мкг / мл) и клетки собирали в указанные моменты времени.

    Синтез радиоустойчивой ДНК.

    Ингибирование синтеза ДНК после облучения оценивали, как описано (24), за исключением следующих модификаций.Клетки инкубировали с миРНК в присутствии 10 нКи / мл [ 14 C] тимидина (NEN) в течение 24 часов, затем промывали и инкубировали в DMEM в течение 12 часов. Клетки либо имитировали облучение, либо подвергали 5, 10 или 20 Гр ИК, инкубировали в течение 1 часа, а затем метили импульсной меткой 2,5 мкКи / мл [ 3 H] тимидина (NEN) в течение 15 минут. Клетки собирали, дважды промывали PBS и затем инкубировали в 100% метаноле в течение 5 минут, затем в 10% трихлоруксусной кислоте в течение 5 минут, а затем в 0,3 N NaOH. После нейтрализации HCl радиоактивность определяли жидкостным сцинтилляционным счетом.Полученные в результате отношения 3 H cpm к 14 C cpm, скорректированные на cpm, полученные в результате кроссовера каналов, были мерой синтеза ДНК.

    Исследования по маркировке и картированию.

    клеток HeLa, инфицированных рекомбинантным аденовирусом, кодирующим myc-Cdc25A, инкубировали в течение 2 часов в среде DMEM, не содержащей фосфатов, содержащей 2 мКи на мл 32 P-меченого неорганического фосфата. Cdc25A иммунопреципитировали с использованием моноклональных антител против myc-агарозы (Santa Cruz Biotechnology).GST-Chk1 был очищен от инфицированных бакуловирусом клеток Sf9, а 6xHis-Cdc25A и 6xHis-Cdc25A (S123A) были очищены от Escherichia coli . Киназные реакции проводили в 50 мкл полного киназного буфера в течение 10 мин при 30 ° C. Белки разделяли с помощью SDS / PAGE, и меченный радиоактивным изотопом Cdc25A подвергали расщеплению 2 мкг / мл трипсина, а затем 1 мкг / мл химотрипсина. Двумерное картирование фосфопептидов проводили, как описано (14).

    BrdUrd Этикетка.

    клеток HeLa были ложно трансфицированы или трансфицированы дуплексными миРНК. Тридцать шесть часов спустя клетки подвергали импульсной метке в течение 20 минут 20 мкМ BrdUrd (Amersham Pharmacia). Клетки окрашивали 30 мкг / мл йодида пропидия и для BrdUrd моноклональным антителом, конъюгированным с FITC (Caltag, South San Francisco, CA), и обрабатывали для проточного цитометрического анализа в указанные сроки.

    Результаты

    Chk1 требуется для ИК-индуцированной контрольной точки G

    2 . Были проведены эксперименты с

    РНКи, чтобы определить, можно ли снизить уровни Chk1 в клетках HeLa. Как видно на фиг. 1 A , уровни белка Chk1 были значительно снижены в клетках, которые инкубировали с Chk1-специфическими миРНК (дорожки 3 и 6). Уровни Chk1 не были снижены в клетках, обработанных люциферазой-siRNA (рис. 1 A , дорожки 2 и 5), а уровни C-TAK1 (20, 25) не были изменены обработкой RNAi. Затем были проведены эксперименты с РНКи, чтобы определить, требуется ли Chk1 для IR-индуцированной контрольной точки G 2 (рис.1 В ). Способность клеток G 2 в контроле и культурах, обработанных Chk1-siRNA, контролировали на предмет их способности вступать в митоз в течение 1 ч после IR. Клетки обрабатывали йодидом пропидия для оценки содержания ДНК и антителом против фосфогистона-h4 для идентификации митотических клеток (22, 26). Эта экспериментальная парадигма определяет процент клеток G 2 , которые переходят в митоз в отсутствие и при наличии двухцепочечных разрывов ДНК (22, 26). Контроль (рис.1 B ) и клетки, обработанные люциферазой-миРНК (рис. 8, который опубликован в качестве подтверждающей информации на веб-сайте PNAS), показали уменьшение количества митотических клеток на 74% и 70%, соответственно, через 1 час после ИР. . Напротив, клетки, обработанные Chk1-siRNA, показали только 30% снижение митотических клеток после IR. Распространение хромосом дало результаты, аналогичные результатам, полученным при окрашивании фосфогистоном-h4, а анализы гистон-h2-киназы показали, что комплексы Cdc2 / циклин B1 все еще были активными после воздействия на клетки, обработанные Chk1-siRNA, IR (см. Фиг.9 и 10, которые опубликованы в качестве вспомогательной информации на веб-сайте PNAS). Клетки, экспрессирующие неактивный к киназе Chk1 или мутант по сайту фосфорилирования (S315A, S345A), который не может быть активирован зависимым от контрольной точки образом (14), также были скомпрометированы в их способности задерживать G 2 после IR (данные не показаны ). Взятые вместе, эти результаты демонстрируют, что Chk1 необходим для IR-индуцированной контрольной точки G 2 . Клетки, обработанные Chk1-siRNA, испытывали задержку S-фазы, что указывает на важную функцию S-фазы для Chk1 даже в отсутствие IR (данные не показаны).

    Рис 1.

    Chk1 требуется для IR-индуцированной контрольной точки G 2 . Клетки были ложно-трансфицированы (контроль) или трансфицированы двухцепочечными миРНК, специфичными либо для Chk1, либо для люциферазы в течение 36 часов. Клетки подвергали имитационному или γ-облучению и через 1 час собирали для вестерн-блоттинга или оценивали содержание ДНК и фосфорилирование гистона h4 и анализировали с помощью проточной цитометрии (22). Указан процент митотических клеток.

    Сообщается, что

    Chk1 фосфорилирует Cdc25A и Cdc25C (15, 17, 19).Самая быстрая электрофоретическая форма Cdc25A накапливалась в Chk1-дефицитных клетках, что свидетельствует о снижении фосфорилирования Cdc25A в этих клетках (обозначено звездочкой на фиг. 2 A ). Облучение контрольных клеток приводило к потере Cdc25A (фиг. 2 A , сравните дорожки 1 и 3). Напротив, Cdc25A оставался стабильным при облучении Chk1-дефицитных клеток (фиг. 2 A , сравните дорожки 2 и 4). Обработка циклогексимидом подтвердила, что потеря Chk1 приводит к стабилизации белка Cdc25A после ИР (см.рис.11, который опубликован в качестве вспомогательной информации на веб-сайте PNAS). Снижение более медленных электрофоретических форм Cdc25B также наблюдалось в клетках, обработанных Chk1-siRNA. Статус фосфорилирования Cdc25C не изменялся в Chk1-дефицитных клетках, и потеря Chk1 не влияла на C-TAK1. Технология РНКи также использовалась для определения возможности снижения уровней Cdc25A в Chk1-дефицитных клетках. Как видно на фиг. 2 A (дорожка 6), мы смогли уменьшить, но не устранить Cdc25A в Chk1-дефицитных клетках.Частичное снижение белка Cdc25A, наблюдаемое в клетках, котрансфицированных Chk1- и Cdc25A-siRNA, может быть связано с более длительным периодом полужизни Cdc25A в Chk1-дефицитных клетках или с менее эффективной элиминацией РНК в дважды трансфицированных клетках. Однако уровни Chk1 были снижены до аналогичных уровней в однократно и дважды трансфицированных клетках

    (рис. 2).

    Взаимодействие между Chk1 и Cdc25A. ( A ) Клетки HeLa ложно трансфицировали или трансфицировали Chk1-миРНК, Cdc25A-миРНК или обоими в течение 36 часов.Клетки подвергали имитационному или γ-облучению и анализировали через 1 час вестерн-блоттингом. *, Самая быстрая электрофоретическая форма Cdc25A. Более медленная электрофоретическая форма Cdc25C фосфорилируется по серину-216 (17, 20). ( B ) Нормальные диплоидные фибробласты человека инкубировали с UCN-01 или без него, а затем имитировали или гамма-облучение. Cdc25A и Chk1 визуализировали с помощью вестерн-блоттинга. ( C ) Клетки HeLa ложно трансфицировали или трансфицировали Chk1-миРНК в течение 36 часов. Затем клетки подвергали имитационному или γ-облучению и через 1 час анализировали на Chk2 с помощью вестерн-блоттинга.

    В качестве независимого подхода к определению, регулируется ли Cdc25A с помощью Chk1 после IR, мы обрабатывали нормальные диплоидные фибробласты человека ингибитором Chk1 UCN-01 (10-12, 27). Как видно на фиг. 2 B , самая быстрая электрофоретическая форма Cdc25A накапливалась в клетках, где активность Chk1 блокировалась UCN-01 (дорожки 2 и 4), что происходило как в отсутствие, так и в присутствии IR. Сообщалось, что Chk2 фосфорилирует Cdc25A после IR, тем самым направляя Cdc25A для убиквитин-опосредованного протеолиза (28).Как видно на фиг. 2 C , уровни Chk2 не изменялись в клетках, обработанных Chk1-siRNA, и Chk2 полностью фосфорилировался, когда клетки, обработанные Chk1-siRNA, подвергались воздействию IR (дорожка 4). Таким образом, в отсутствие Chk1, Chk2 неспособен индуцировать деградацию Cdc25A IR-зависимым образом.

    Снижение уровней Cdc25A частично восстанавливает G

    2 — контрольную точку повреждения ДНК в клетках с дефицитом Chk1.

    Потеря Chk1 препятствует способности клеток элиминировать Cdc25A после ИР (рис.2), а потеря Chk1 вызывает обход IR-индуцированной контрольной точки G 2 (рис. 1). Чтобы определить, вносят ли повышенные уровни Cdc25A вклад в отмену контрольных точек в Chk1-дефицитных клетках, мы проверили, может ли IR-индуцированная контрольная точка G 2 быть восстановлена ​​за счет снижения уровней Cdc25A. Снижение уровней Cdc25A наблюдали в клетках, трансфицированных Cdc25A-siRNA (фиг. 3 A , дорожка 3). Как отмечалось ранее, самая быстрая электрофоретическая форма Cdc25A накапливалась в клетках, трансфицированных Chk1-siRNA (рис.3 A , дорожка 2), и эта форма была стабильной после облучения (фиг. 3 A , дорожка 6). Мы смогли уменьшить, но не устранить Cdc25A в облученных Chk1-дефицитных клетках посредством котрансфекции Cdc25A-siRNA (фиг. 3 A , дорожка 8). Уровни Cdc25C и статус фосфорилирования не изменились ни в одном из экспериментальных условий. Затем была исследована способность этих клеток задерживать G 2 после IR (фиг. 3 B ). Меньшее количество митотических клеток наблюдали в клетках, обработанных Cdc25A-миРНК, по сравнению с контрольными клетками.Контрольные клетки и клетки, трансфицированные Cdc25A-siRNA, показали снижение на ≈80 и ≈70%, соответственно, количества митотических клеток после IR, тогда как клетки, трансфицированные Chk1-siRNA, показали только 22% уменьшение. Важно отметить, что клетки, трансфицированные siRNA как для Chk1, так и для Cdc25A, частично восстановили свою способность задерживать G 2 , поскольку 50% уменьшение количества митотических клеток наблюдалось после IR (фиг. 3 B ). Таким образом, снижения уровней Cdc25A в Chk1-дефицитных клетках достаточно для частичного восстановления задержки клеточного цикла G 2 после ИР.Неполное восстановление задержки G 2 в клетках, обработанных Cdc25A-siRNA, может быть связано с оставшимся белком Cdc25A (фиг. 3 A , дорожка 8) или с другими путями, которые не регулируются в отсутствие Chk1.

    Рис 3.

    Cdc25A является эффектором Chk1. ( A ) Клетки HeLa были ложно-трансфицированы или трансфицированы дуплексными миРНК, специфичными для Chk1, Cdc25A или обоих. Клетки лизировали для вестерн-блоттинга. Более медленная электрофоретическая форма Cdc25C фосфорилируется по серину-216.*, Самая быстрая электрофоретическая форма Cdc25A. ( B ) Клетки HeLa были ложно-трансфицированы (контроль) или трансфицированы дуплексными миРНК, специфичными для Chk1, Cdc25A или обоих. Клетки лизировали для вестерн-блоттинга ( A ) или окрашивали как на содержание ДНК, так и на фосфорилирование гистона h4. Клетки анализировали проточной цитометрией через 1 ч после имитации или γ-облучения. Митотические клетки представлены как процент от общего числа клеток до и после ИР. Планки погрешностей представляют собой стандартное отклонение после объединения результатов по крайней мере трех экспериментов для каждого условия.Указывается процент уменьшения митотических клеток после IR.

    Chk1 требуется для контрольной точки S-фазы, индуцированной инфракрасным излучением.

    Чтобы определить, требуется ли Chk1 также для контрольной точки S-фазы, индуцированной IR, включение [ 3 H] тимидина в ДНК отслеживали через 1 час после воздействия на клетки различных доз IR (рис. 4). Контрольные клетки имели неповрежденную контрольную точку, о чем свидетельствует дозозависимое снижение включения [ 3 H] тимидина во вновь синтезированную ДНК.Напротив, клетки, обработанные Chk1-siRNA, продолжали инициировать репликацию ДНК, на что указывает синтез радиоустойчивой ДНК при всех дозах IR. Кроме того, активность киназы, связанной с циклином E, не снижалась в образцах, обработанных Chk1-siRNA, после IR (данные не показаны). Важно отметить, что обработка Chk1-дефицитных клеток Cdc25A-siRNA частично спасала IR-индуцированную контрольную точку S-фазы.

    Рис 4.

    Chk1 требуется для контрольной точки S-фазы, индуцированной IR. Синтез радиоустойчивой ДНК оценивали через 1 час после различных доз ИР в контрольных и обработанных миРНК клетках.

    Chk1 регулирует фосфорилирование Cdc25A.

    Самая быстрая электрофоретическая форма Cdc25A накапливается в Chk1-дефицитных клетках (рис. 2 A и 3 A ). Эксперименты по маркировке проводили in vivo для мониторинга статуса фосфорилирования этой формы Cdc25A. Как видно на фиг. 5 A , в контрольных клетках наблюдали множественные фосфорилированные формы Cdc25A, которые в виде мазка на гелях с SDS наблюдались (дорожка 1).Напротив, более быстрая электрофоретическая форма Cdc25A наблюдалась в Chk1-дефицитных клетках, и эта форма была слабо фосфорилирована in vivo (фиг. 5 A , дорожка 2). Эти результаты предполагают, что Chk1 прямо или косвенно регулирует фосфорилирование Cdc25A in vivo . Фосфорилирование Cdc25A на S123 способствует протеасомозависимой деградации Cdc25A (19, 28). Мы создали антитело, специфичное для Cdc25A, когда оно фосфорилируется по серину-123 (рис.5 B ) и использовали это антитело, чтобы определить, фосфорилируется ли Cdc25A на S123 в отсутствие повреждения ДНК (фиг. 5 C ). Лизаты, полученные из асинхронно растущих клеток HeLa, разделяли непосредственно с помощью SDS / PAGE (фиг. 5 C , дорожка 1) или сначала осаждали только шариками протеина A (фиг. 5 C , дорожка 2) или антителом, специфичным для Cdc25A (рис. 5 C , дорожка 3). Вестерн-блоттинг проводили с антителами, специфичными к Cdc25A (рис.5 C , верхний ) или с фосфо-специфическим антителом S123 (рис. 5 C , нижний ). Как видно на фиг. 5 C , Cdc25A фосфорилировался на S123 в отсутствие активации контрольной точки, и это, вероятно, вносит вклад в его нестабильность во время невозмущенного клеточного цикла. Затем были проведены эксперименты по мечению in vitro и in vivo , чтобы определить, является ли Cdc25A субстратом Chk1 и фосфорилирует ли Chk1 непосредственно Cdc25A по серину-123.Chk1 фосфорилировал Cdc25A на S123 in vitro (фиг. 5, D и E ), а Cdc25A фосфорилировался на S123 in vivo (фиг. 5 F ). Паттерн фосфорилирования Cdc25A, меченного in vivo (фиг.5, F ), был удивительно похож на паттерн фосфорилирования Cdc25A, фосфорилированного Chk1 in vitro (фиг.5, D ), что позволяет предположить, что Chk1 является ключевой Cdc25A-киназой. in vivo.

    Рис 5.

    Зависимость фосфорилирования Cdc25A от Chk1.( A ) Клетки HeLa, которые были ложно-трансфицированы или трансфицированы Chk1-siRNA в течение 36 часов, инфицировали рекомбинантным аденовирусом, кодирующим myc-меченый Cdc25A человека, в течение 4 часов. Клетки инкубировали с неорганическим фосфатом, меченным 32 P, и через 2 часа Cdc25A подвергали иммунопреципитации и разделяли с помощью SDS / PAGE, а затем наносили на нитроцеллюлозу. Меченый радиоактивным изотопом Cdc25A визуализировали авторадиографией (, верхний, ), а затем подвергали вестерн-блоттингу (, нижний, ).*, Самая быстрая электрофоретическая форма Cdc25A. ( B ) Лизаты клеток HeLa, трансфицированных плазмидами, кодирующими myc-Cdc25A (WT) и myc-Cdc25 (S123A), инкубировали с мышиной моноклональной 9E10-конъюгированной агарозой против c-Myc. Осадки разделяли с помощью SDS / PAGE и иммуноблотировали с антителами, специфичными для myc-tag (дорожки 1 и 2) или pS123-специфическим антителом (дорожки 3 и 4). ( C ) Лизаты клеток HeLa разделяли непосредственно с помощью SDS / PAGE (T, дорожка 1) или сначала осаждали в отсутствие (дорожка 2) или в присутствии (дорожка 3) Cdc25A-специфического антитела.Белки определяли иммуноблоттингом с антителами, специфичными для Cdc25A ( Upper ) или с антителом pS123 ( Lower ). ( D F ) Cdc25A ( D ) и Cdc25A (S123A) ( E ), фосфорилированные Chk1, in vitro, меченные радиоактивным изотопом Cdc25A (, меченные in vivo), были подвергнуты действию к 2D-картированию фосфопептидов. Стрелки указывают направление первого и второго измерений.

    Обсуждение

    В этом исследовании мы исследовали вклад протеинкиназы Chk1 в регуляцию цикла клеточного деления.Мы сообщаем, что гипофосфорилированная форма Cdc25A накапливается в Chk1-дефицитных клетках, и что Chk1 фосфорилирует Cdc25A in vitro на идентичных сайтах, фосфорилированных in vivo . Взятые вместе, эти результаты указывают на участие Chk1 в качестве прямого регулятора Cdc25A протеинфосфатазы in vivo. Chk1 является важным геном у мышей (8, 9), и одна из его важных неконтролируемых функций может заключаться в негативной регуляции Cdc25A, чтобы избежать несоответствующего продвижения клеточного цикла на протяжении раннего эмбрионального развития.

    Ионизирующее излучение индуцирует деградацию Cdc25A, явно Chk1-зависимый процесс, потому что в отсутствие Chk1 уровни Cdc25A остаются высокими. Потеря Chk1 и повышенные уровни Cdc25A коррелировали с обходом IR-индуцированных контрольных точек S и G 2 . Обе контрольные точки могут быть частично восстановлены путем вмешательства в накопление Cdc25A в Chk1-дефицитных клетках. Эти находки доказывают, что негативная регуляция Cdc25A с помощью Chk1 важна для клеток, чтобы задерживать прогрессирование клеточного цикла в присутствии двухцепочечных разрывов ДНК.Предыдущие исследования показали, что негативная регуляция Cdc25A с помощью Chk1 и Chk2 происходит зависимым от контрольных точек образом после воздействия на клетки генотоксического стресса (19, 28). Важно отметить, что это исследование демонстрирует, что Chk1 регулирует Cdc25A в отсутствие активации контрольной точки. Более того, IR-активированный Chk2 неспособен дестабилизировать Cdc25A, когда Chk1 элиминируется обработкой siRNA (фиг. 2 C ). Эти данные предполагают, что Chk1 непрерывно фосфорилирует Cdc25A во время невозмущенного клеточного цикла на нескольких сайтах, включая S123, и что фосфорилирование Cdc25A с помощью Chk1 необходимо для ионизирующего излучения, чтобы вызвать деградацию Cdc25A (рис.6). Таким образом, Chk1 может «маркировать» Cdc25A, чтобы на него могли воздействовать эффекторы ответа на повреждение ДНК только в его фосфорилированном состоянии. В будущем потребуются исследования, чтобы различать отдельные вклады Chk1 и Chk2 в регулирование Cdc25A.

    Рис 6.

    Регламент Cdc25A Chk1. На протяжении всего цикла клеточного деления Cdc25A постоянно фосфорилируется с помощью Chk1, что способствует его обороту. Ионизирующее излучение активирует путь, нацеленный на фосфорилированный Cdc25A для полного разрушения.Противоопухолевый агент UCN-01 отменяет функцию контрольной точки G 2 путем ингибирования Chk1 для дерегуляции пути Cdc25A и путем ингибирования киназ, отличных от Chk1, для дерегуляции пути Cdc25C (11).

    В нескольких исследованиях сообщается, что Chk1 регулирует Cdc25C путем фосфорилирования серина-216 (15, 17, 29). Существенных различий в уровнях фосфорилирования серина-216 в Chk1-дефицитных клетках ни в отсутствие, ни в присутствии IR не наблюдалось (рис.2 A и 3 A ). Таким образом, либо Chk1 не играет никакой роли в регуляции фосфорилирования серина-216, либо потеря Chk1 компенсируется другими клеточными киназами. Ингибитор протеинкиназы UCN-01 является мощным ингибитором Chk1, и Cdc25C быстро дефосфорилируется по серину-216 в клетках, обработанных UCN-01 (10–12, 27). Результаты, представленные здесь, показывают, что UCN-01 должен нацеливаться на киназы в дополнение к Chk1, чтобы полностью дерегулировать Cdc25C in vivo .

    Считается, что

    Cdc25A регулирует переход G 1 — в S-фазу (30–33), но несколько линий доказательств указывают на то, что Cdc25A также может играть роль в регулировании перехода G 2 — в M-фазу.Cdc25A присутствует и активен на всех стадиях клеточного цикла, а уровни Cdc25A фактически повышаются по мере того, как клетки переходят от фазы S к митозу (30–35). Cdc25A способен связываться с циклином B1 и может активировать комплексы Cdc2 / cyclin B1 in vitro (36, 37), а нейтрализующие антитела к Cdc25A задерживают клетки в G 2 (37). Сверхэкспрессия Cdc25A ускоряет вступление в митоз, а экспрессия неактивного фосфатазой мутанта Cdc25A задерживает вступление в митоз (данные не показаны).Взятые вместе, эти находки подтверждают роль Cdc25A в регуляции митотического входа во время нормального клеточного цикла и легитимизируют его как ключевую мишень действия Chk1 в фазах S и G 2 клеточного цикла.

    Благодарности

    Благодарим М.-С. Chen (Медицинский факультет Вашингтонского университета) для рекомбинантного аденовируса, кодирующего myc-tagged Cdc25A. Мы благодарим A. Ferguson (Медицинский факультет Вашингтонского университета) за разработку siRNA для человеческого Cdc25A, D.Декан (Медицинский факультет Вашингтонского университета) по люциферазе-миРНК и К. Ловли за комментарии к рукописи. Работа поддержана грантом Национального института здоровья. H.P.W. является исследователем Медицинского института Говарда Хьюза.

    • Получено 28 июня 2002 г.
    • Принято 12 сентября 2002 г.
    • Авторские права © 2002, Национальная академия наук

    Агенты контрольно-пропускного пункта Рио-Гранде Попытки контрабанды противодействуют

    ЭДИНБУРГ, Техас – Рио-Гранде Агенты пограничного патруля сектора долины пресекают попытки контрабанды через контрольно-пропускные пункты.

    Мигрант прячется в грузе мебели.

    Рано утром 25 октября грузовик с закрытым кузовом U-Haul подъехал к полосе первичного досмотра на контрольно-пропускном пункте пограничного патруля Фалфурриас. По прибытии пограничная служба К9 предупредила о грузовом пространстве автомобиля. В зоне вторичного осмотра агенты сначала заметили мебель, но при дальнейшем осмотре были обнаружены четыре незаконно прибывших мигранта, спрятанных на кушетке и под матрасом. Задняя дверь грузовика была закрыта на защелку, и мигранты не могли выбраться.Субъекты — граждане Гватемалы и Гондураса. Было обнаружено, что у всех испытуемых хорошее здоровье.

    24 октября примерно в 7 часов утра агенты пограничной станции Кингсвилля, патрулирующие американское шоссе 77, обнаружили заброшенный Chevrolet Suburban, который, похоже, врезался в дерево посредине. При быстром осмотре автомобиля на заднем складе были обнаружены брызги крови. В непосредственной близости от машины не было субъектов, однако агенты заметили следы, ведущие от машины в кусты.Примерно через два часа агенты обнаружили в кустах пятерых мигрантов. Один из субъектов страдал от рваного рана головы, который, как он утверждал, он получил, когда контрабандист слишком быстро повернул, в результате чего автомобиль перевернулся. Пострадавшего мигранта доставили в больницу для лечения.

    Автомобиль для незаконного ввоза мигрантов.

    24 октября, примерно в 17:00, белый коммерческий тягач Peterbilt с бортовым прицепом прибыл на контрольно-пропускной пункт пограничного патруля Фалфурриас для проверки.Автомобиль был передан на дальнейший осмотр после того, как пограничная служба K9 оповестила о местонахождении трактора. В зоне вторичного досмотра агенты обнаружили четырех незаконно присутствующих мигрантов, прячущихся в кабине трактора. У водителя также было 40-мм огнестрельное оружие. Все испытуемые были арестованы и препровождены внутрь контрольно-пропускного пункта для обработки.

    Все темы обрабатываются соответствующим образом.

    Даже с распространением вируса COVID-19 контрабандисты продолжают предпринимать эти дерзкие попытки, не заботясь о здоровье и безопасности мигрантов или граждан США.С. они могут встретиться. Агенты пограничного патруля США в секторе долины Рио-Гранде будут продолжать защищать страну и сообщество от этих преступных элементов.

    Посетите сайт www.cbp.gov, чтобы просмотреть дополнительные выпуски новостей и другую информацию, относящуюся к таможенной и пограничной охране. Следуйте за нами в Twitter @CBPRGV и @USBPChiefRGV.

    Контрольно-пропускной пункт — Атлантика

    Мы в современном мире привыкли к ожиданию, и первый раз, когда проезжаете через контрольно-пропускной пункт на Западном берегу, кажется, О, это выглядит знакомо.Это будет не так уж плохо. Мне просто нужно постоять в очереди немного .

    Но тогда можно увидеть, что это больше не простая очередь, а скорее воронка — достаточно широкая, с того места, где она начинается, чтобы тридцать человек стояли бок о бок в конце навеса под открытым небом с гофрированной жестяной крышей, но сужение еще несколько ярдов, где все толкаются к двум высоким турникетам. Однажды осенью 2004 года (но это могло быть и сегодня) потребовалось сорок минут, чтобы добраться до фронта в Каландии, контрольно-пропускного пункта между Рамаллахом и Иерусалимом.Это было упражнение в постепенном сжатии: я перешел от некоторого выбора движения (я направлюсь к турникету слева от ) к отсутствию вообще, так как мои шаги были сокращены людьми впереди, мои руки были зажаты люди рядом со мной, и люди позади меня толкнули меня за плечи.

    Иногда очередь на контрольно-пропускных пунктах создает ощущение единой общности: мы все занимаем пространство друг друга, все вместе страдаем, и разговор может принести облегчение. Оказалось, что мужчина справа от меня был врачом.Он возвращался домой в Восточный Иерусалим с работы в клинике в Рамаллахе, как он делает это каждый день. «Стратегия Шарона состоит в том, чтобы сделать так, чтобы мы ушли», — сказал он. «Он забывает, что нам больше некуда идти».

    Поскольку это был мой первый раз, я выразил некоторую озабоченность по поводу давления, которому мы все чаще подвергались. Он предупредил меня, чтобы я ничего не ронял — например, удостоверение личности, — потому что сейчас невозможно будет наклониться и поднять его. Он выглядел усталым, когда сказал мне, что было еще хуже, пока израильтяне не установили металлическую крышу и не создали тень.

    Заключение, как я, в толпу из 200 или 300 человек — это своего рода временное заключение. Если толпа запаникует, у всех будут проблемы. Я думал об этих мыслях, потому что всего месяц назад бомбардировщики, следовавшие из Дженина в Хайфу, испугались и взорвали устройство на этом самом контрольно-пропускном пункте, убив двух палестинцев и ранив шестерых израильских полицейских. И только за день до этого палестинская женщина взорвала себя в иерусалимском районе Френч-Хилл, всего в нескольких милях от Каландии, убив двух израильских полицейских.И все же у меня было ощущение, что, если бы я сходил с ума — скажем, от клаустрофобии, — люди вокруг меня изо всех сил старались бы меня выпустить. Подобная ситуация повышает чувствительность к уровню стресса соседей.

    Через несколько минут мы с доктором разошлись, когда мы приблизились к тому, что, казалось, было самой сложной частью испытания: попыткой решить, когда ступить на открытое пространство турникета. Давление сзади стало настолько сильным, что решение было почти полностью вне моего контроля; Мне пришлось откинуться назад, чтобы не зайти за концы поворотных перекладин.Я также должен был быть осторожным, чтобы не наступить ногой ребенку или пожилому человеку. К моему облегчению, мускулистый мужчина, одновременно подошедший к турникету, сказал: «Привет, мой друг», и использовал свое тело, словно плотину против океана, чтобы создать для меня небольшой свободный карман. Через минуту я сам прошел через турникет и сказал: « Шукран » — «Спасибо».

    Было бы большим облегчением оказаться на другой стороне, приближаясь к концу сарая, за исключением того, что здесь оружие.В тот день было видно около десяти израильских солдат, все молодые и вооруженные боевым снаряжением, включая штурмовые винтовки M4. Теперь дела пошли быстрее. Молодая женщина-солдат изучила содержимое моей сумки через плечо. В десяти шагах от нее другой солдат, защищенный стеной из бетонных блоков, толстым пластиковым окном и очками, показал мне вперед. Я передал ему свой паспорт и журналистское удостоверение. Он изучал их довольно долго, делая паузы (как обычно делают израильские официальные лица) при получении визы, которую я получил много лет назад для туристической поездки в арабскую страну.Затем он безмолвно вернул их и повернулся к человеку позади меня. Это означало, что я закончил. Выйдя на свежий воздух, на шумную стоянку такси и импровизированный базар, который случается на каждом контрольно-пропускном пункте, я почувствовал себя так, как будто меня условно освободили.

    С завершением ухода из Газы и забывчивостью смерти Ясира Арафата внимание мира снова переключается на землю, которая остается одной из самых спорных в мире: Западный берег. Насилие, которое утихло в месяцы после смерти Арафата, снова нарастает; Теракты террористов-смертников возобновились в Израиле, поскольку поселения продолжают вторгаться на палестинские земли.Интифада так и не прошла, как и израильские солдаты, которые продолжают упорно работать, чтобы держать ситуацию под контролем.

    Израиль управляет своей оккупацией Западного берега, где проживают 1,3 миллиона палестинцев и 400 000 израильских поселенцев и который размером примерно с Делавэр, в значительной степени путем ограничения передвижения палестинцев. Самый известный символ этого ограничения — новый «забор безопасности», который все еще формируется вдоль и к востоку от Зеленой линии, которая отмечает фактическую границу Израиля до 1967 года.Хотя забор вызвал споры из-за того, что он вторгся на палестинскую территорию и отрезал палестинских фермеров от их земли, ему удалось значительно сократить количество взрывов террористов-смертников внутри самого Израиля. Но более значимым, чем ограждение безопасности для повседневной жизни на Западном берегу, является господство Израиля над палестинскими дорогами. Соглашения Осло в 1993 году и Осло 2 в 1995 году предоставили палестинцам право управлять своими собственными городами, но дали Израилю контроль над основными дорогами на территориях.Таким образом, контрольно-пропускные пункты, которые когда-то были немногочисленными и временными, стали многочисленными и часто постоянными. Хотя их количество варьируется в зависимости от ситуации с безопасностью, на момент моего визита на Западном берегу было около семидесяти контрольно-пропускных пунктов. Сегодня их почти столько же.

    У каждой контрольной точки свой характер. Большинство разрешает проезжать как транспортным средствам, так и пешеходам, но некоторые пропускают только пешеходов. Некоторые закрываются с наступлением сумерек и открываются на рассвете, не позволяя пройти ночью; другие закрыты для транспортных средств в ночное время, но пропускают пешеходов.Некоторые пропускают все, что угодно, когда солдаты уходят на ночь. А некоторые меняют правила изо дня в день.

    В дополнение к постоянным контрольно-пропускным пунктам, таким как Каландия, которые обычно имеют разделители движения и бетонные блоки, за которыми стоят солдаты, а иногда и тенистые крыши и резервуары с питьевой водой, существуют «летающие контрольно-пропускные пункты», которые существуют только в течение нескольких часов. и могут управляться всего двумя или тремя солдатами или пограничниками, часто действующими по подсказкам разведки.

    Для чего нужны контрольно-пропускные пункты? Израильские официальные лица говорят, что, как и почти все остальное на Западном берегу, контрольно-пропускные пункты предназначены для обеспечения безопасности — они позволяют израильской армии запрещать использование оружия и бомбардировщиков. Армия надеется найти некоторые из них путем случайного поиска; другие могут быть захвачены через мощную израильскую разведку Шин Бет, которая ежедневно предоставляет обновленную информацию о том, кого и что искать. Но солдаты на контрольно-пропускных пунктах проводят большую часть своего времени, проверяя документы, удостоверяющие личность, выданные Израилем и палестинскими властями каждому палестинцу в возрасте от шестнадцати лет и старше.Если дом человека находится в Наблусе, но он направляется в Вифлеем, солдаты могут вернуть его. Или нет. Произвол в обеспечении соблюдения правил контрольно-пропускных пунктов делает жизнь палестинцев невыносимой. КПП стали для них не просто бюрократическими раздражителями, а символом израильского высокомерия.

    Будь то пересечение ограды безопасности или в стратегических точках внутри территорий, контрольно-пропускные пункты представляют собой человеческое лицо оккупации — он настолько близок, насколько когда-либо подойдут некоторые израильтяне и палестинцы.Лицо редко бывает дружелюбным: молчаливые солдаты встречаются с обиженными гражданскими лицами, исследуют их документы и решают (часто в зависимости от настроения, говорят палестинцы), могут ли они перейти на другую сторону. Иногда солдаты заставляют палестинцев часами ждать в местах ожидания. Жизнь солдат на блокпостах часто бывает ужасно скучной, вызывает стресс и отчуждает. Для палестинцев это чрезвычайно расстраивает, унизительно и вызывает гнев.

    Контрольно-пропускные пункты тоже могут быть жестокими.Во время моего визита израильские военные признали командира контрольно-пропускного пункта Хавара к югу от Наблуса виновным в избиении многочисленных палестинцев и разбивании окон десяти палестинских такси. Один из армейских операторов заснял на видео, как командующий бьет кулаком по лицу палестинца, в то время как его малыш держался за полы рубашки; затем звук камеры уловил звуки ударов кулаками или ногами в живот человека в хижине, куда его затащил командир.По словам палестинцев, одно из самых жестоких унижений, которым они подвергаются, — это капризное, а иногда и многочасовое задержание машин скорой помощи, перевозящих палестинских пациентов; По данным Палестинской группы наблюдения за соблюдением прав человека, по крайней мере семьдесят один палестинец погиб из-за того, что они без необходимости задерживались на контрольно-пропускных пунктах.

    По данным израильских военных, с начала второй интифады в сентябре 2000 года на контрольно-пропускных пунктах и ​​блокпостах были убиты в общей сложности пятьдесят шесть израильских солдат и офицеров пограничной полиции.В 2003 году два человека были застрелены к югу от Иерусалима палестинцем с ружьем, свернутым в молитвенный коврик. В декабре 2004 года члены ХАМАС и ФАТХ проложили туннель на несколько сотен метров, чтобы разместить более тонны взрывчатки под контрольно-пропускным пунктом в Рафахе, недалеко от египетской границы с Газой. В результате нападения погибли пять солдат. А в декабре прошлого года палестинец, проходя через контрольно-пропускной пункт Каландия, прямо там, где я шел, смертельно ранил солдата в шею.

    Омер (Армия обороны Израиля запретила мне использовать его фамилию или фамилии кого-либо из знакомых мне солдат) — жилистый, приветливый рыжеволосый мужчина двадцати шести лет, командующий ротой элиты. 202-й десантный батальон.Его рота насчитывала около сотни молодых призывников, и осенью 2004 года они заняли базовый лагерь на вершине холма между Рамаллахом и Наблусом, где я пробыл почти две недели. База расположена недалеко от главной автомагистрали, известной как 60 Road.

    Дорога 60 проходит с севера на юг через весь Западный берег и является основным связующим звеном между городами Дженин, Наблус, Рамаллах, Иерусалим, Вифлеем и Хеврон. В древности маршрут простирался на север до Дамаска и на юг до Беэр-Шевы.Проблема с дорогой 60, сказал мне Омер, в том, что она стала проездом для террористов. Защитное ограждение еще не завершено в Иерусалиме и во многих районах на юге — одна из причин, по словам военных, что 31 августа 2004 года, за десять дней до моего прибытия в Израиль, террористы-смертники из Хеврона смогли убить шестнадцать человек. в двух отдельных нападениях на автобусы в Беэр-Шеве. В последнее время другие бомбардировщики все чаще использовали дорогу 60 для передвижения на юг из политически неспокойных северных городов.Таким образом, в дополнение к Хаваре и другим постоянным контрольно-пропускным пунктам вдоль дороги, израильская армия развертывает такие подразделения, как Омер, для ее патрулирования. «Террорист-смертник, направляющийся из Наблуса в Иерусалим, должен будет проехать мимо нас — и мы попытаемся его остановить», — сказал мне Омер. Его компания устанавливает летающие контрольно-пропускные пункты, проводит миссии по наблюдению и производит ночные аресты в близлежащих арабских деревнях, обычно действуя по советам Шин Бет.

    Омер, хотя ему еще и двадцать, он уже почти восемь лет прослужил в армии.Он до сих пор носит шрапнель в ноге после сражений с «Хезболлой» в Ливане в конце 1990-х годов, но он испытывает ностальгию по тем дням, потому что на этой работе он участвовал в реальных боевых действиях, что для него было настоящей солдатской работой. «Воин« Хезболлы »был похож на меня, одет как я — у него было ружье», — сказал мне Омер однажды днем ​​в своем командирском трейлере. «Когда один из наших парней упал, это было похоже на то, что они стреляли, мы стреляли. Для нас это была армия. Это было сексуальнее. А в плане конфликта не было и речи.Была «Хезболла», явно террористическая организация. Но здесь сложнее объяснить солдатам миссию — чего вы достигли с точки зрения терроризма, как вы выигрываете время, покупаете интеллект и, в конце концов, поймаете их ».

    Продолжил сравнение. По его словам, на Западном берегу «побочный ущерб невероятно выше». «В Ливане деревни были либо с вами, либо против вас — они сражались вместе с вами или стреляли в ответ. Здесь сопутствующий моральный ущерб невероятно проблематичен, и это серьезная проблема в долгосрочной перспективе.

    Иными словами, ни в чем не повинные мирные жители неизбежно страдают от действий армии на территориях. «Обыскивать дом, искать пистолет, ловить детей от девятнадцати до двадцати одного года и говорить им, что можно перевернуть дом вверх дном, чтобы найти один пистолет. Это плохо для четверых детей парня — это очевидно. Но что не ясно до пятнадцатого раза, так это то, что это плохо для тебя «.

    Израильских солдат отправляют на контрольно-пропускные пункты на срок от двух до шести месяцев; три месяца типично.Перед нынешним назначением на шоссе 60 между Рамаллахом и Наблусом компания Омера провела в Хаваре немногим более трех месяцев. Он открыто признал, что большая часть сообщений о Хаваре была утомительной и удручающей. Во время смены солдаты восемь часов дежурили, восемь часов отдыхали, с небольшими перерывами. Каждый день 5000 палестинцев — большая часть человечества, с которой было трудно общаться, — проходили через Хавару. Многие из них были склонны игнорировать приказы солдат или даже спорить с ними.На этом фоне солдатам Омера приходилось постоянно высматривать человека в толпе, который мог быть запрограммирован, чтобы взорвать их.

    К счастью для морального духа компании, два инцидента в конце их публикации показали, что тяжелый труд может приносить дивиденды. В первом случае женщина-солдат, заглянув в большую спортивную сумку десятилетнего мальчика, обнаружила сотовый телефон с подключенными проводами, а под ним бомбу. На вопрос, мальчик, казалось, ничего не знал о бомбе. Судя по всему, несколько минут назад мужчина возле блокпоста предложил ему несколько шекелей, чтобы он пронес сумку.Армейские чиновники полагают, что бомбардировщик просто пытался пронести бомбу через контрольно-пропускной пункт, но их всегда беспокоит то, что Омер называет «угрозой по умолчанию»: вероятность того, что обнаруженный бомбардировщик взорвет бомбу, где бы он ни находился.

    Второй инцидент произошел девять дней спустя. Солдат Омера по имени Дорон, девятнадцати лет, из города Ришон ле-Цион, к югу от Тель-Авива, в то утро отвечал за линию контрольно-пропускных пунктов. Он рассказал мне, что произошло: «Было, может быть, два р.м., и ШАБАК позвонил мне и сказал: «В твоей очереди есть бомбардировщик!» И я сказал: «Как они выглядят?» Они сказали: «Может, девочка, может, мальчик, может, четырнадцать, может, шестнадцать. «Шин Бет» отслеживает передачу сотовых телефонов в районе контрольно-пропускного пункта и подслушивает звонок террориста. Дорон немедленно закрыл контрольно-пропускной пункт и приказал всем, кто стоял в очереди, отступить, а затем подходить к солдатам по одному для тщательной проверки. «Потом ребенок — мы сказали:« Снимите куртку », но он не захотел; его трясло, — вспоминал Дорон.«Но потом он это сделал, и мы увидели кое-что под его майкой. Итак, мы сказали: «Поднимите рубашку». И он так и сделал ». Когда солдаты увидели, что на мальчике был жилет со взрывчаткой, они направили на него свое оружие. Был использован робот-бомба, чтобы доставить мальчику ножницы, которыми он отрезал жилет. Затем солдаты взорвали бомбу.

    Армия хотела, чтобы мир узнал об опасностях, с которыми сталкиваются ее солдаты на палестинских территориях, поэтому израильские официальные лица вызвали службу AP в Наблусе и устроили телекамеру для записи этого инцидента.Изображения испуганного мальчика, одетого в жилет и держащего руки в руках, вскоре распространились по всему миру. Позже, в качестве сувенира из этого эпизода, солдаты Омера сделали футболку с изображением мальчика и подписью: «Они обещали мне 72 девственницы на небесах, но вместо этого я получил солдат из 202-го».

    Проведя время на контрольно-пропускном пункте Хавара, Омер и его компания провели несколько месяцев с высоким уровнем адреналина в Наблусе, городе, охваченном политикой и мятежами, который израильтяне считали основным источником терроризма.Их переживания были ужасными и, как рассказ Омер, захватывающими. Под покровом ночи они проскальзывали в город — иногда на бронетранспортере, иногда пешком, иногда переодетые — чтобы арестовать подозреваемых. Они проехали через обедневший лагерь беженцев Балата на юго-восточной окраине Наблуса, пытаясь привлечь огонь повстанцев, чтобы обнаружить их укрытия. Они снесли жилища палестинцев, которые, по данным разведки, участвовали в нападениях на Израиль.В одном случае палестинский мальчик бросил камень, который сломал Омеру нос. В другом случае заместитель Омера попал в засаду, и сам Омер, выйдя из-за машины скорой помощи, которая была вызвана на место происшествия, вошел прямо в мальчика, который держал зажженный коктейль Молотова. Омер рефлекторно выстрелил ему четырнадцать или пятнадцать раз «в ноги» — «но он умер».

    Омер и некоторые из его солдат также вспоминают, что им приходилось въезжать в Наблус — в ряде случаев средь бела дня — для спасения товарищей, чьи машины оказались в ловушке или стали инвалидами.Во время некоторых из этих миссий жители крыш атаковали автомобили различными тяжелыми предметами, от шлакоблоков до печи. Я спросил одного из водителей Омера, человека с черным юмором по имени Адам, какие районы Наблуса наиболее опасны. Какие были плохие места? «Весь Наблус — плохое место», — пробормотал он.

    Однажды Омер отвез меня на холм с видом на контрольно-пропускной пункт Хавара, мимо дороги, предназначенной только для Израиля, ведущей в Браху, еврейское поселение с населением от 400 до 450 человек (у солдат контрольно-пропускного пункта там тоже есть казармы), и, немного выше, через древний город самаритян, которые теперь являются гражданами Израиля.Холм, который называется гора Геризим, упоминается в Библии; Авраам, только что получив обещание от Бога: «Я произведу от тебя великий народ», привел свое племя, чтобы разбить лагерь в дубовой роще между Геризимом и горой Гевал, холмом на севере. Из этого лагеря вырос библейский город Щем, который сегодня является Наблусом, где проживает 300 000 палестинцев. Для многих из них — и это свидетельствует о проблемах, с которыми сталкивается этот регион, — то, что израильские дорожные знаки обозначают их город не как Наблус, а как Щем.

    Мой мысленный образ Наблуса, основанный на описаниях солдат, с которыми я разговаривал, представлял собой большие зловонные трущобы. Поэтому я был удивлен, увидев сверкающие белые здания, многие из которых были высокими и уютно расположились по обе стороны долины. По крайней мере, на расстоянии Наблус был прекрасен. Но для Омера вид был менее восхитительным. Он указывал одну достопримечательность за другой, где с ним и его компанией происходили плохие вещи. Когда мы спускались, он указал на здание, которое солдаты назвали Дискотекой: это был зал палестинской партии, который десантники заняли во время напряженности 2002 года, чтобы обеспечить поселенцам дополнительную защиту.Однажды ночью, когда солдаты спали, двое палестинских боевиков напали, убив сержанта и лейтенанта, прежде чем сами были убиты. Потеря этих двух солдат казалась самым болезненным опытом Омера, и все же я мог видеть, что какая-то его часть действительно хотела, чтобы я знал, что произошло в Наблусе. Это была его идея приехать сюда. Несколько недель спустя, когда я снова встретился с Омером и сказал ему, что вернулся в Наблус один, он казался удивленным — а также немного завистливым.

    Военным приказом израильским гражданским лицам запрещен въезд в палестинские города; действительно, это было бы опасно для большинства из них.Но мне сказали, что это не обязательно будет опасно для меня, как для не израильтянина и нееврея. Итак, в надежде понять контрольно-пропускные пункты с палестинской точки зрения, я пошел.

    Мне нужен был палестинский пассажир, и я нашел его в лице Абдул-Латифа М. Халеда, гидролога, получившего образование в Голландии. Он жил не в Наблусе, а в Джайюсе, деревне примерно в двадцати милях к западу. Он сказал мне, что когда-то его ежедневная поездка на работу была легкой полчаса. Теперь между домом и офисом вырисовывались два постоянных контрольно-пропускных пункта и целых пять контрольно-пропускных пунктов, и дорога часто занимала более двух часов в одну сторону.Во второй половине дня моего визита Халед пригласил меня принять участие в презентации на тему экономии воды, которую он проводил в Наблусе для официальных лиц из более чем двух десятков местных деревень. Когда все закончилось, мы сели в общее «служебное такси» — стареющий желтый фургон «Мерседес», типичный для полуобщественного транспорта, доступного на Западном берегу, — и направились к его дому.

    Халед — высокий, хорошо одетый мужчина лет тридцати с небольшим, прекрасно говорит по-английски и явно вызывает уважение официальных лиц.Когда мы вдвоем сели в такси, он болтал с другими пассажирами о дневной ситуации на контрольно-пропускном пункте, пытаясь понять, что ждет впереди. Это была палестинская версия сообщения по радио. Альтернативного маршрута не было, но, по крайней мере, он знал, чего ожидать.

    Пройдя через летающий контрольно-пропускной пункт в Наблусе, мы вышли из такси в Бейт-Иба, районе на северо-западной окраине города, и пошли к контрольно-пропускным пунктам терминального типа, аналогичным тем, что есть в Каландии и Хаваре.Приблизительно 250 человек ждут, чтобы пройти, Халед ожидал, что нам понадобится около получаса, чтобы добраться до фронта, если все пойдет хорошо. Когда я вздохнул, он сказал мне, чтобы просто радоваться, что нас не было там в четверг днем, когда студенты соседнего национального университета Ан-Наджа отправились домой на выходные. По его словам, их число обычно увеличивалось до нескольких сотен.

    Через пятнадцать или двадцать минут приливы и потоки толпы разлучили нас, и я обнаружил, что прижимаюсь к человеку в клетчатой ​​рубашке — или, вернее, к его спутниковой антенне.Очевидно, он планировал пронести блюдо высотой по пояс через очередь. Каким бы абсурдным это ни казалось поначалу, вскоре мне пришло в голову, что у него, вероятно, не было другого выбора, и я сделал все, что мог, чтобы помочь. Другие тоже. Вскоре толпа посадила меня у турникета прямо перед ним.

    Пока я ждал в короткой очереди, чтобы добраться до солдата, который изучал мои документы, я услышал лязг и увидел, что спутниковая тарелка застряла в турникете. Не испугавшись, мужчина в клетчатой ​​рубашке сумел вытащить тарелку и начал проталкивать ее через вертикальные перекладины рядом с турникетом.Когда работа была почти закончена, я потянулся, чтобы помочь поставить спутниковую антенну на решетку со своей стороны.

    Большая ошибка. Солдат, в очереди которого я ждал, встал и крикнул на меня, требуя, чтобы я вышел прямо на фронт. У него был плохой английский, но он ясно дал понять, что я нарушил правила, и ему это не понравилось. Я очень извинялся; Я сказал, что это был мой первый проход через этот контрольно-пропускной пункт, и я не осознавал, что делаю что-то не так. Когда он взял мой паспорт и пропуск израильской прессы, я подумал, что со мной все будет в порядке.Но он указал на заднюю часть моря человечества, в котором я недавно плыл по течению, и заявил: «Конец линии!» Встревоженный этим наказанием, я попытался затормозить, пообещав, что такого больше не повторится. Халед, стоявший перед следующим солдатом, начал спорить от моего имени. За свои проблемы его отправили в изолятор, небольшую площадку с твердыми скамьями за кустами, заполненную восемью или девятью другими мужчинами, которые по тем или иным причинам вступили в конфликт с властями. Тем не менее я упирался в пятки.« Конец очереди! », — закричал солдат.

    Когда я начал возвращаться, среди солдат, казалось, сработала беззвучная тревога: что-то пошло не так в конце очереди. Мой мучитель и пятеро других солдат подобрали свои M4 и выбежали из сарая, быстро исчезнув в толпе. КПП был официально закрыт.

    Через двадцать минут солдаты вернулись и медленно вернулись к своим обязанностям. Никаких объяснений предложено не было, а толпа была такой большой, что я не мог понять, что вызвало шум.Солдаты были одинаково молоды и с тупыми глазами, их выгорание было видно насквозь. Я снова подошел к своему солдату, и он начал пересматривать мой паспорт с видом нарочитого безразличия. Халед увидел меня из загона и начал кричать на солдат; они игнорировали его.

    Солдат подозвал своего командира, который минут пятнадцать задавал мне вопросы, прежде чем разрешить мне пройти. Однако Халеду пришлось остаться. Я прошел мимо солдат и занял позицию в дальнем конце терминала, чтобы дождаться его.Видеть, как с таким неуважением обращаются с человеком такого же роста, как Халед, было тревожно. Несколько раз он указывал на меня; Я боялся, что за отстаивание моего дела он может быть избит.

    Но минут через двадцать солдаты решили его отпустить. Лицо Халеда покраснело, когда он сказал мне, что его задержание продолжилось бы, если бы он не смог указать на меня и рассказать солдатам о плохой репутации, которую они создают для себя. Когда я винил себя в его проблемах, он отмахнулся.По его словам, прежде чем его выпустят, его заставили сказать: «Я namrood ». Он спросил, понимаю ли я, что это означает, и я сказал, что это звучало как «нимрод» — «идиот»? «нарушитель спокойствия»? Да, сказал он, хотя по-арабски это было больше похоже на «непослушный».

    На стоянке за блокпостом мы столкнулись с мэром Джайюса, который предложил подвезти нас на своем пикапе. Когда мы забирались внутрь, Халед сказал: «Иногда они держат вас в этом загоне до последнего времени закрытия, пока не уедут все такси.Он указал на кусты рядом с участком. «Однажды мне пришлось там спать, рядом с ними».

    По дороге домой нужно было проехать только один контрольно-пропускной пункт, но относительно чистая дорога не улучшила настроения Халеда. Мы подошли к перекрестку, где, по его словам, за неделю до этого солдаты на летающем контрольно-пропускном пункте собрали все удостоверения личности, хранили их более часа, а затем бросили их кучей на дорогу. Это вызвало безумную схватку, которая только позабавила солдат. Без удостоверения личности палестинец никуда не поедет.

    База парашютистов «202», недалеко от 60-й дороги, располагалась на закругленной вершине холма, являвшейся частью множества округлых вершин холмов, собранных, как бусы на веревочке. Это была явно спорная область. По бокам одних холмов располагались палестинские деревни, а на вершинах других холмов — незаконные израильские поселения. Ночью их было легче различить, когда можно было видеть, что огни в деревнях были неравномерно распределены, разной яркости и цвета, с одним ярко выраженным зеленым светом, обозначающим мечеть, в то время как огни в поселениях были равномерно распределены и согласованы между собой. яркость и оттенок.Это было связано с тем, что поселения были построены по принципу подразделения, состоящего из множества идентичных единиц.

    В течение многих лет поселенцы чувствовали себя в опасности не в своих домах, а на дорогах. По словам Марка Провизора, начальника службы безопасности поселения Шило, часть дороги 60 была названа «Шоссе смерти» четырьмя годами ранее, что я мог ясно видеть из трейлера Омера. Многие поселенцы были обстреляны на 60-й дороге и по меньшей мере двадцать два были убиты. Когда семья из четырех человек из Шило подверглась нападению на дороге (родители были убиты; младенцы каким-то образом выжили), поселенцы потребовали защиты от израильской армии и получили ее.По словам Провизора, благодаря усердию солдат, подобных солдатам из 202-го десантника, дорога стала намного безопаснее.

    Я спросил Омера, как его подразделению удалось сократить количество атак на Дороге 60. Он сказал, что это сочетание мер: контрольно-пропускные пункты, разведка, рейды по домам и различные способы оповещения о присутствии солдат — просто проезжая через деревни или используя таланты своего снайперского отряда. Когда я спросил, что именно могут делать снайперы, он рассказал мне эту историю.

    Месяцем или двумя ранее, сразу после того, как его рота перебралась на свою базу (известную как Застава 773, потому что она находится на высоте 773 метра над уровнем моря), пришли сообщения о том, что ночью с близлежащего холма швыряли камни. у машин поселенцев, проезжающих по 60-й дороге. Омер послал отряд снайперов в маскировке для расследования, и однажды ночью, используя специальную оптику, они поймали на месте преступления двадцатилетнего палестинца из деревни Синджил. Они прострелили его чуть ниже колена из мощной винтовки.Как ни странно, Омер стоял рядом с военным врачом, и через пять минут после выстрела мужчину лечила та же армия, которая только что его искалечила. Израильская скорая помощь доставила его в больницу в Иерусалиме, где правительство оплатило его лечение. Часть ноги мужчине пришлось ампутировать, но дело было в том, что он был жив и мог служить живым предупреждением. «Теперь его деревня будет вспоминать то, что произошло, каждый день, — сказал Омер.

    Я спросил Омера, нужно ли было вообще стрелять в этого человека.Не могли ли солдаты просто арестовать его или строго предупредить? Мои вопросы озадачили Омера. С его точки зрения, он действовал сдержанно, потому что «законно мы могли застрелить его — убить». Омер утверждал, что действия этого человека представляли смертельную опасность для тех, кто ехал по шоссе 60; люди могли быть убиты. Фактически, как напомнил мне Омер, в марте 2002 года недалеко от того места, где мы стояли, палестинский снайпер открыл огонь по контрольно-пропускному пункту 60 Road, известному как британская полиция (в честь тех, кто его построил), убив семь израильских солдат и трех мирные жители с древней винтовкой.Снайпера так и не поймали. Британская полиция, которая находилась возле рощи высоких сосен, была заброшена, но этот инцидент, как и многие другие в этой части мира, был далеко не забыт.

    В сумерках однажды вечером я вышел с Омером и двумя его людьми на патрулирование двух арабских деревень недалеко от базы, Синджил и Джилджилия. Омер управлял «Штормом», специальным бронированным джипом с пуленепробиваемыми окнами и несущими шинами. Узкая дорога, по которой мы ехали, по большей части грязная, вела вверх по холму и мимо простых белоснежных домов Синджила, первой деревни, где солдат указал мне на стену, на которой была карта Израиля и Западный берег был окрашен — весь он был залит зелеными, черными и белыми полосами палестинского флага.Для солдат это было безошибочным свидетельством отказа палестинцев признать право Израиля на существование и явным признаком того, что мы находимся на вражеской территории.

    Никто из солдат не сказал мне, чего ожидать, поэтому летающий камень застал меня врасплох. Он с грохотом отскочил от крыши «Шторма» и прыгнул по капоту, заставив меня подпрыгнуть. Мы покинули Синджил, проехали, может быть, две мили по засушливому, безлюдному склону холма, и как раз приближались к Джилджилие. Я заглянул в толстые окна «Шторма», чтобы увидеть, откуда взялся камень, но никого не было видно.Однако по обе стороны дороги были остатки импровизированной баррикады, построенной местными жителями; когда-то он пересекал дорогу, а теперь превратился в руины из камней, ящиков, стульев и телевизора. «Я думаю, что сегодня вечером мы не пройдем весь путь», — сказал Омер, разворачивая машину на другом конце деревни.

    Только позже я узнал, что Омер считает небезопасным ехать только с одним грузовиком. Это было на следующий вечер, после того как я спросил, можем ли мы вернуться и поехать дальше.Хотя он и не смог приехать сам, Омер согласился с поездкой, отправив меня в «Шторм» с Адамом, опытным водителем, и Роуи, радистом. За нами следовали другие солдаты на «Хамви», за рулем которой стояла молодая женщина, которая, как и примерно четверть солдат Омера, была иммигранткой из России. Солдаты болтали друг с другом и с базой по радио.

    Болтовня прекратилась, когда первый камень с грохотом ударил Шторм — мы снова миновали разрозненные остатки баррикады в Джилилье.Я прыгнул, но Адам уехал, грустно улыбаясь. «Даже для нас первый всегда немного пугает», — сказал он. «Первый?» Я сказал.

    Потом еще два камня обрушились на Шторм, а другие пролетели мимо нас, едва не нас. На этот раз я увидел, откуда они идут — кучка детей за стеной. Но солдаты проигнорировали их, и мы поехали в третью деревню, Абвейн.

    В Абвейне пять минут спустя я впервые услышал громкий пронзительный свист — сигнал, который палестинцы используют, чтобы сообщить, что армейские машины уже в пути.На нас обрушился еще один ряд камней, но наш кортеж из двух автомобилей продолжал двигаться, не ускоряясь и не замедляясь, и лицо Адама оставалось невыразительным.

    «Почему мы именно здесь?» Я спросил его.

    «Просто чтобы показать им, что мы здесь», — сказал он, мрачно улыбаясь. Другими словами, подумал я, запугивание, .

    Вскоре мы подошли к концу дороги — армия поставила поперек нее большой земляной холм. Такие стратегически расположенные перекрытия дорог (в отличие от контрольно-пропускных пунктов) распространены по всему Западному берегу; армия использует их для ограничения доступа к дорогам, предпочитаемым поселенцами, и для усиления своего контроля над палестинскими районами, подобными этому.Мы начали разворачиваться, что на узкой улочке заняло много времени, особенно для Хамви. «Вы имеете в виду, что мы должны вернуться тем же путем, которым пришли?» Я спросил. Адам подумал, что этот вопрос был забавным.

    Многочисленные камни обрушились на Шторм в течение следующих нескольких минут, и снова, когда мы приближались к полуразрушенной баррикаде в Джилилье. С дороги, по которой мы ехали, не было съезда, и метатели камней знали, что нам придется идти другим путем. «Это все, что у них есть?» — пробормотал Адам, пока мы медленно катились сквозь град камней.Это было, когда бутылка из-под кока-колы, наполненная моторным маслом, разбилась о лобовое стекло, и по пятнам темного масла на руке и штанах я обнаружил, что уплотнения Storm не были плотно затянуты. Я оглянулся, чтобы увидеть, что привлечет Хаммер, и увидел, как прямо перед ним взорвался коктейль Молотова, проведя прямую линию пламени по диагонали через дорогу между нами.

    Оба автомобиля остановились. Адам включил дворники Шторма и выругался, когда им удалось только размазать масло.«Лучше бы они вместо этого ударили нас коктейлем», — сказал он. Хаммер начал разворачиваться, возвращаясь в том направлении, куда мы только что пришли.

    «Что они собираются делать?» — спросил я Адама.

    «Если они поймают их, они могут прострелить им голени», — ответил радист Руи с заднего сиденья. С точки зрения военных, бросание коктейля Молотова — это агрессия более высокого порядка, чем бросание камней. Стрельба с поражением голени является стандартной практикой, если провокация носит сильный характер, но не приводит к летальному исходу.(Есть даже израильская детская игра, например, мяч для вывертывания, цель которой — поразить противника ниже колена.) Хаммер исчез на десять минут, грохоча по закоулкам Джилилии, но затем вернулся в наши тылы. обзорные зеркала заднего вида; ему не удалось поймать метателей.

    Вернувшись на базу, Омер выразил беспокойство больше, чем обычно. «Бутылки и камни нормальные, но коктейли Молотова — такого раньше не случалось на той дороге», — сказал он мне. «Это говорит о них что-то очень серьезное, о том, насколько они готовы атаковать нас.Коктейли Молотова действительно могут взорвать машину ».

    «Но разве бронетехника не застрахована?» Я спросил.

    «Ну, теоретически», — ответил он.

    Днем позже Омер пригласил меня поехать, когда он и горстка солдат устанавливали ночной контрольно-пропускной пункт на пустынном участке дороги между Синджилом и Джилджилией. Было около двух часов ночи, очень темно и очень тихо. В нескольких шагах от контрольно-пропускного пункта мы могли смотреть на запад, на Средиземное море и видеть яркие огни Тель-Авива.Это такая маленькая страна.

    Машин почти не было видно. Но даже при «очень низкой вероятности фактического контакта с террористической деятельностью», — сказал Омер, — «проверка дороги случайным образом вызывает неопределенность, делая практически невозможным сказать, когда и где вы можете ускользнуть из деревни без проверки. . » Он продолжил: «Работа в разное время и в разных местах снижает уровень угрозы, с которой сталкиваются наши войска». Когда первая машина наконец подъехала к блокпосту, солдаты Омера в последнюю минуту направили на нее мощные прожекторы и, похоже, напугали водителя почти до смерти.Водитель сказал солдатам, что он был фармацевтом, возвращавшимся после ночного пополнения запасов в своем магазине, и он очень любезно отнесся к их просьбам обыскать его багажник, заднее сиденье и под капотом. Еще час и всего две машины спустя мы направились обратно на базу.

    Когда наше служебное такси проезжало мимо теперь заброшенного контрольно-пропускного пункта британской полиции на 60-й дороге, Халдун аль-Хатиб, студент Бирзейтского университета недалеко от Рамаллаха, указал на него как на достопримечательность, как и Омер.Однако для него блокпост имел другое название — Ayoon al-Haramia («Глаза воров») — и убийство израильтян таинственным стрелком было не трагедией, а триумфом. «Даже на палестинской стороне мы до сих пор не знаем, как он это сделал», — сказал Халдун, сияя. «Это похоже на Человека-паука!»

    Путешествуя на юг по 60-й дороге, я снова посещал знакомую местность, но с гидом, настолько другим, что это казалось совершенно другой землей. Брат Халдуна, Ахмед, мой знакомый, студент из Пенсильвании, предложил мне поискать Халдуна.Когда я приехал в Рамаллах и рассказал Халдуну о моем интересе к контрольно-пропускным пунктам, он предложил нам поехать на уик-энд на юг, в дом его родителей в Хевроне, где часто контрольно-пропускные пункты устанавливались чуть дальше по улице.

    Двадцатидвухлетний Халдун, стройный, красивый и гипертрофированный, учился на третьем курсе Бирзейта и изучал психологию. Пока мы грохотали на юг в череде служебных такси, меняясь всякий раз, когда этого требовали контрольно-пропускные пункты или шлагбаумы, он продолжал утверждать, что ни один из контрольно-пропускных пунктов не является неприступным.«Покажи мне контрольно-пропускной пункт, — говорил он, — и я покажу тебе обходной путь». Контрольно-пропускной пункт Каландия между Рамаллахом и Иерусалимом был экспонатом № 1: если вы были готовы сделать большой объезд и заплатить примерно в восемь раз больше обычной стоимости проезда на такси, вы могли бы полностью избежать этого. К югу от Eyes of the Thieves мы сделали именно это, сменив такси на перекрестке под названием Аррам и остановившись на стоянке такси к югу от Каландии. Наш обходной и дорогостоящий маршрут продемонстрировал, почему большинство палестинцев предпочитают подвергаться блокпосту.

    Но в других местах, сказал мне Халдун, уклонение было более рискованным. Вы могли обойти блокпост по проселочной грунтовой дороге или по удаленной тропинке, но армия не была глупой: зная, что в сети есть дыры, они послали патрули, чтобы поймать проскользнувшую рыбу. Каждый палестинец слышал истории, подобные той, что рассказывал мне официант в Наблусе. Вернувшись домой поздно днем ​​и обнаружив, что контрольно-пропускной пункт Хавара закрыт, он поднялся на гору Геризим, чтобы прогуляться. Поймавшие его солдаты избили его и приставили пистолет к голове.Служебные такси регулярно штрафуются или конфисковываются, если их ловят на объезде вокруг контрольно-пропускного пункта. Халдун, тем не менее, звучал вызывающе. «Они перекрывают дорогу, мы находим сто дорог!» — провозгласил он. «Мы сделаем больше дорог! В любом месте!»

    Я начал ему верить, когда наше служебное такси остановилось у университета Аль-Кудс в Восточном Иерусалиме. На противоположной стороне улицы панорамный вид на город был заменен длинной секцией нового израильского забора безопасности — пустым внушительным сооружением, которое тянулось вдоль края пыльных игровых полей школы.Первоначальный план предусматривал, чтобы стена пересекала поля, делая их бесполезными, но он был пересмотрен после вмешательства Кондолизы Райс. На тот момент оставалось установить только одну панель до завершения протяжки стены. «Вы не собираетесь обходить это стороной», — прокомментировал я. Халдун недовольно посмотрел на меня и больше ничего не сказал по этому поводу до конца поездки.

    За пределами Хеврона Халдун по мобильному телефону предупредил своего отца Авни аль-Хатиба, что ему придется забрать нас в центре города.Но его отец сразу же перезвонил: по его словам, на блокпосту возле их дома было настолько загружено движение, что пройдут часы, прежде чем он сможет туда добраться. Было выбрано альтернативное свидание. Когда мы подъехали к городу, такси высадило меня и Халдуна на обочине дороги. Мы поднялись на глиняный барьер высотой пять футов (армия построила сотни таких, чтобы ограничить доступ палестинцев к основным автомагистралям, таким как 60-я дорога), и прошли пешком четверть мили или около того по глухой улице, чтобы встретить отца Халдуна.

    Авни, обаятельный, общительный человек лет пятидесяти, приветствовал нас в своем Volkswagen Polo, где мы также встретили его младшего сына Мухаммеда. Мы ехали минут десять до перекрестка, который оказался в полном тупике с длинными рядами машин и грузовиков.

    «Ой-ой», — сказал я.

    Но Халдун отреагировал иначе. «Нет, нет, мы дома!» воскликнул он. Он выбрался из «фольксвагена», перебрался через дорогу через движение «бампер-бампер» и открыл то, что оказалось воротами на подъезд к семье.Примерно через пять минут водители поблизости смогли освободить достаточно места, чтобы «Фольксваген» протиснулся, и мы выехали на подъездную дорожку. «Вы видите, с чем мы должны мириться, — сказал Авни, когда Халдун закрыл ворота. Сначала я этого не сделал, но затем Халдун объяснил: все эти машины и грузовики стояли в очереди к местному блокпосту, расположенному в сотне ярдов дальше по дороге. «Когда они устанавливают блокпост, они не вводят достаточно солдат», — заметил Халдун. «Людям приходится долго ждать».

    Авни — ученый со степенью доктора неорганической химии из Университета Флориды в Гейнсвилле.Он получил степени бакалавра и магистра в Университете штата Юта и был приглашенным стипендиатом программы Фулбрайта в Университете Оклахомы. У него есть семья из шести человек, которые много лет жили в многоквартирном доме после переезда в Хеврон. Повышение Авни до вице-президента Хевронского университета позволило им построить этот красивый дом, расположенный на склоне холма на окраине города, с балконом, цветниками и великолепным видом на оливковый сад через долину.

    Но их жизнь полностью изменилась с появлением блокпоста на пороге их дома в 2001 году.Когда мать Халдуна, Латифа, подавала нам чай во внутреннем дворике за пределами гостиной, несколько палестинских мужчин крадучись пробирались мимо садов каждые несколько минут, вызывая дикий лай немецкой овчарки. «Они объезжают блокпост, — объяснил Халдун. Он сказал, что для этого им придется перебежать дорогу поселенцев под домом, а затем свернуть через оливковый сад. Пока их не поймают, они сэкономят много времени.

    Мне было любопытно, сколько времени, поэтому на следующий день мы пошли по дороге туда, где были солдаты.Один стоял на страже на эстакаде, а еще двое стояли внизу. Я присоединился к толпе из примерно сорока палестинцев, которые с нетерпением ждали внимания солдат. Я обнаружил, что то, что я американец, не ускоряет процесс. Спустя более получаса, когда мне наконец разрешили подойти к нему, молодой солдат с рыжими волосами изучил мои документы, а затем подошел достаточно близко, чтобы прошептать мне на ухо, что в городе опасно. «На вашем месте я бы забрался туда, — признался он, указывая на дорогу для поселенцев, ведущую вверх по набережной, — и уехал бы автостопом отсюда.«Я поблагодарил его за заботу обо мне; он явно был взволнован, и от него не требовалось повысить мою безопасность. «Но я с другом», — сказал я, указывая на Халдуна. «Думаю, со мной все будет в порядке». Солдат выглядел удивленным и пропустил нас обоих.

    Омер продолжал ссылаться на «старые 60» и «новые 60», и однажды я спросил, что он имел в виду. Он объяснил, что старые 60-е соединили все крупные палестинские города на Западном берегу. Но по мере роста израильских поселений на территории и того, что израильские поселенцы сталкиваются с проблемами, когда они проезжают через палестинские города, были созданы объездные дороги.Пик строительства пришелся на конец 1990-х годов. Объездные дороги теперь составляют главную дорогу 60, которая огибает не только города, но и многие деревни.

    Однажды утром разведывательные сообщения показали, что бомбардировщики из Наблуса будут направляться в южные точки, и Омер решил установить летающий контрольно-пропускной пункт на новой дороге 60, где она пересекалась со старой 60, чуть ниже базы компании. В конце концов, умный бомбардировщик может решить уклониться от основных маршрутов с их постоянными контрольно-пропускными пунктами в пользу более длительного путешествия по проселочным дорогам.

    Четыре солдата вышли в середине утра с водителем Хамви, чтобы установить летающий контрольно-пропускной пункт, а я пошел наблюдать. Руководил операцией один из самых доверенных командиров взвода Омера, мужчина двадцати одного года по имени Ори, который выгрузил из Хамви два ящика с боеприпасами, в которых находился пакал махсом , комплект контрольно-пропускных пунктов, в который входили отражатели, предупреждающий знак на треноге и две длины «драконьих зубов» — складывающиеся шипы, которые простираются примерно на шесть футов через дорогу, чтобы машины останавливались там, где они должны были.

    Накануне вечером я подробно поговорил с Ори за столом для пикника на базе. Невысокого роста, красивого и добросовестного, он два года прослужил в армии после восьми месяцев во флоте. Как и многие его приятели, он все еще пытался приспособиться к своей активной жизни в качестве солдата, патрулирующего Наблус, к относительно более пассивному дежурному на контрольно-пропускных пунктах. «В Наблусе чувствуешь себя воином», — сказал он мне. «Вы арестовываете людей, вы привлекаете их к ответственности и все такое. Но здесь вы не видите плодов работы.Вызов — это люди и их проблемы, и все давление, которое они оказывают на вас, и ваши солдаты, смотрящие на вас и пытающиеся увидеть, как вы это делаете. И нужно бороться с угрозами, которых на КПП очень большие. Угроза могла быть в женской сумке, или в двигателе за воздухоочистителем, или за ближайшим холмом, или граната могла быть брошена в вас с пятидесяти метров ». Пока Ори говорил, я подумал о символе его взвода: клоун, жонглирующий гранатами.

    Самыми худшими моментами его военной службы, как сказал мне Ори, были три месяца, которые он провел, работая на контрольно-пропускном пункте Хавара, и недавнее опасное задание в Газе.Он был отправлен в Газу на следующий день после того, как реактивная граната убила пятерых израильских солдат, путешествовавших на бронетранспортерах. Задача Ори, находясь под обстрелом снайперов, заключалась в том, чтобы попытаться вернуть оставшиеся небольшие части тел убитых солдат, чтобы их родственникам было что закопать.

    Но сегодня он вернулся на контрольно-пропускной пункт, борясь с жарой и скукой изучать каждый документ, переданный ему из медленно движущейся вереницы машин.Когда линия начала уходить за холм и скрыться из виду, во многом как сцена в Хевроне, когда я ждал с Халдуном, Ори, выставленный на асфальте, вызывал по одной машине за раз, чтобы они двигались впереди остальных, а затем говорил с водителем на арабских фразах, которые он выучил во время обучения в учебном лагере.

    Wain raieh? (Куда ты идешь?)
    Джай мин вейн? (откуда?)
    Lahalak fi al-saiara? (Один в машине?)
    Laish raieh? Шу аш-шугуль? (Почему вы идете? По какому делу?)
    Itfee al-saiara! (Заглушите машину! [Приказ, который сначала часто игнорируется.])
    Итла мин ас-сайара! (Выходи из машины!)
    Ифтах аль-Сандук! (Откройте багажник!)
    Irfa qameesak! (Поднимите рубашку!)

    Все утро я наблюдал, как Ори и его коллеги делают свою работу. Я наблюдал, как они остановили скорую помощь и заставили всех выйти, включая старика сзади, который, очевидно, шел в больницу и выглядел довольно близким к смерти. Позже, в свою защиту, Ори и другие солдаты указали, что машины скорой помощи не раз использовались для перевозки взрывчатых веществ.

    Я наблюдал, как они разрешают машинам с желто-черными израильскими номерными знаками — в отличие от бело-зеленых палестинских — пропускать очередь и проезжать через КПП по полосе встречного движения. Большинство встретилось глазами с Ори, прежде чем продолжить, но некоторые просто приблизились.

    Я наблюдал, как они заставляли беременную женщину ждать более двадцати минут на палящем солнце, пока солдат на базе вводил ее удостоверение в компьютер.

    Я наблюдал, как они приказали нескольким палестинцам выйти из служебного такси, оставив внутри недееспособного человека, чья нога была обмотана марлей, через которую просочилась кровь… Мне было интересно, что случилось.Ори, опасаясь ловушки, заставил мужчину, несмотря на очевидную боль, выйти из такси и прыгнуть к нему с документами. После того, как все уяснилось, другие пассажиры отнесли мужчину обратно в такси.

    Я наблюдал, как старуха вылезла из машины, в которой ехала, и ковыляла по дороге, говоря, что ее муж может забрать ее, как только пройдет блокпост, но она не собиралась ждать больше ни минуты. «Давай, стреляй в меня!» — сказала она Ори, проходя мимо.

    Примерно через три часа прибыл Омер и решил, что, хотя ни один бомбардировщик или контрабанда не задерживались, контрольно-пропускной пункт выполнил свою задачу.Вернувшись на базу, Ори и другие солдаты, казалось, были рады снять тяжелое боевое снаряжение и пообедать. Ори сказал мне, что он хотел бы быть солдатом времен Хаганы — предшественника Сил обороны Израиля — или раннего элитного ударного отряда, такого как Пальмах. По его словам, такие боевики вербовались, жили в группе и работали вместе для одной цели. «Теперь это кажется таким сложным — вы не знаете, кто прав, а кто виноват, и правильно ли мы поступаем каждый раз».

    Несомненно, это мнение разделяют тысячи солдат — израильских, русских, американских — на заре двадцать первого века, когда кажется, что самое сложное — не взять под свой контроль территорию (Западный берег, Чечня, Ирак). ), но пытаясь управлять им, как только вы там окажетесь.Поле битвы больше не является сильно милитаризованным плацдармом, равниной или джунглями, а представляет собой дорогу, контрольно-пропускной пункт; и задача состоит в том, чтобы определить врага — подростка в длинном пальто; женщина с детской коляской — из большой массы мирных жителей, не создавая при этом дополнительных врагов. Когда вы боретесь с невидимым, великий риск состоит в том, что вы можете демонизировать даже тех, кто не участвует в сопротивлении. Вот что делает работа. Неудивительно, что Ори испытывал ностальгию по старым временам.

    И неудивительно, что Омер, командующий базой, окруженной историческими врагами, совсем не боялся традиционного поражения. Его сторона явно имела подавляющее военное превосходство. Но Омер действительно очень беспокоился о душевном состоянии своих людей. Вернувшись на базу однажды утром, незадолго до рассвета, после особенно тяжелого ареста в доме в палестинской деревне, он сел на свою койку и с сожалением рассказал мне о тряске мальчика, о рыданиях матери. Он сказал, что у них был плохой парень, но работа все равно взяла свое.Расшнуровал сапог. «Настоящая ежедневная битва, — сказал он, беспокоясь о своих солдатах, — это борьба за душу».

    Помогите защитить блокпост | Фоллаут Вики

    Инфобокс неполный

    В шаблоне информационного окна в этой статье отсутствуют некоторые необходимые данные. Вы можете помочь Nukapedia , заполнив его.

    Помогите защитить КПП

    Помогите защитить контрольно-пропускной пункт — это дополнительный квест в Fallout 4 .Он доступен при приближении к контрольной точке после выполнения основной цепочки заданий.

    Краткое руководство

    Помогите защитить КПП
    Прибытие на КПП.
    Отражение атакующих

    Подробное прохождение

    После завершения основной цепочки заданий фракция, на которую встал Единственный Выживший, захватит различные контрольно-пропускные пункты по всему Содружеству.Если Единственный Выживший прибывает на одну из этих контрольных точек, он может получить квест автоматически, когда атакующие появятся, чтобы атаковать фракцию. Квест закончится тем, что все атакующие или защитники умрут.

    Возможные нападавшие

    Возможные пункты пропуска

    Этапы квеста

    Этапы квеста
    Этап Статус Описание Запись в журнале
    10 Запуск
    200
    200 909 Игрок подошел к контрольной точке
    210 Установить цель квеста
    225 Игрок ударил персонажа.

    Добавить комментарий

    Ваш адрес email не будет опубликован. Обязательные поля помечены *

    2024 © Все права защищены.